Выпуск: №9 1996
Вступление
КомиксБез рубрики
Как избежать говорения: разъясненияЭндрю РентонПозиции
Зачем сегодня нужны художники?Юлия КристеваЭссе
Русский лес, или искусство выживания в условиях пост-коммунизмаАлександр ЯкимовичЭссе
Ложные улики, или искусство умиратьАлександр БалашовИнтервью
Интервью. Жан БодрийярИрина КуликКонцепции
БункерПоль ВирилиоЭксцессы
ПосадскиеЮрий ЛейдерманИсследования
Исследование экстремального опытаВадим РудневСтраница художника
Страница художника. Никита АлексеевНикита АлексеевПубликации
УжасБорис ГройсМедитации
Апология антидепрессантовПавел ПепперштейнСтраница художника
Страница художника. Елена Елагина, Игорь МакаревичИгорь МакаревичПубликации
Фарфор и вулкан (из книги «Логика смысла», 1969)Жиль ДелезСимптоматика
Буду пагибать малодым!Сергей КузнецовСитуации
Новые приключения неуловимых, невыразимых и ненужныхЕкатерина ДеготьКонфронтации
Человек в оболочке или собака в костюме «нового русского»Олег КуликИнтервью
Логоцентризм и русское искусствоЖан-Кристоф АмманДефиниции
Дефиниции. Зачем сейчас нужны художники?Анатолий ОсмоловскийМонографии
Крис Бёрден: чувство властиДональд КаспитКонцепции
Искусство как продукт природыПол ФейерабендТекст художника
Психология профессора ШниткеАндрей ЯхнинМонографии
Мэтью Барни: Блуд с простанствомНэвилл УэйкфилдКонцепции
Существование с негативомСлавой ЖижекМанифесты
Манифест. Анатолий ОсмоловскийАнатолий ОсмоловскийПубликации
Репрезентации интеллектуалаЭдвард СаидПамфлеты
Пшик интеллигенцииАлександр БренерПерсоналии
Персоналии. Секта абсолютной любвиСекта абсолютной любвиПерсоналии
Другая жизнь (по поводу серии фоторабот Владислава Ефимова)Елена ПетровскаяПерсоналии
На смерть Мареева. 1990–1993Александр БалашовПутешествия
Некоторые впечатления от повторного посещения Нью-Йорка по прошествии пяти летСемен ФайбисовичКниги
Конец поствыживанияВадим РудневВыставки
The LabrisВладислав СофроновВыставки
Осенняя выставкаБогдан МамоновВыставки
Культура КемеДмитрий СилинВыставки
Выставки. ХЖ №9Богдан Мамонов
Авторский проект Людмилы Горловой, плакат, 1995
Сергей Кузнецов. Родился в Москве в 1966 году. Критик современной литературы и кино, эссеист, переводчик. Автор исследовательских работ о творчестве И. Бродского и Т. Пинчена. Неоднократно публиковался в журналах «Искусство кино», «Иностранная литература» и др. Преподает в Институте Медиа (РГГУ). Член редакционного совета «ХЖ». Живет в Москве.
Но сторонний взгляд непрофессионала, проект «Мистер Малой» следует признать, наверное, самым удачным дебютом музыкального года. Дело тут не только в замечательной придумке (если рэп в Америке — музыка нацменьшинств, то в России его следует исполнять с «кавказским» акцентом), но в точном попадании в эстетику и идеологию момента. Чисто внешне это можно связать с возникновением в Москве культуры ночных клубов: танцев до утра, соответствующей музыки, сравнительно легких наркотиков (обычно синтетических). Даже то, что, связанный с «Пилотом», Малой упоминает в тексте “LS-Dance”, «Спорт-бар» и «Эрмитаж», соответствует практикующемуся иногда (то есть при наличии денег) ночному дрейфу из клуба в клуб. Отметим, что последнее сродни пресловутому переключению телеканалов, символизирующему в эстетике постмодерна несводимость к фиксированной доминанте и легкость оперирования потоками информации.
Эта же полисистемность налицо и в песнях «Мистера Малого» — безумный волопюк, все эти «бай чем хай», «миру миру миру мир пису пису пису пис», «ахтунг, ахтунг, Шварценеггер», «патимания», «пэкс» в смысле пакет сливаются со старым добрым «стаф» и «фирма», которые тянут за собой весь фарцовочный набор — «налю не свети», «разводить», «бомбить» и т.д. Фактически впервые в русской танцевальной музыке появились тексты, почти целиком построенные на разнообразном сленге:
Ну и нахлобучки, шанна больше нет
Черти в непонятках кто-то банчит крэк
На килушник масти кто-то подзапал
Будоражит страсти термоядерный кропаль
Жирную настроив парика давать
Серых пассажиров оприходовать
Шмыг-шмыг под кожу — прыг-прыг на небо
Шмыг-шмыг под кожу — прыг-прыг на небо
По производимому эффекту эти стихи временами приближаются к «Хару мамбару». Объяснение непонятных — то есть почти всех — слов смотри на вкладыше. (Отметим гениальность маркетингового хода, почти сведшего на нет конкуренцию со стороны пиратских перезаписей.) Объяснения, впрочем, скорее пародирующие жанр словаря, чем реально объясняющие. («Патизон — место скопления больных патиманией», «Драгдилер — распространитель препаратов нетрадиционной медицины» (cт. 224 УК РФ) и т. д.) На вкладыш же вынесен отсутствующий в реальном тексте песни, но один из самых удачных — с точки зрения переключения языковых кодов — каламбур: «Хоп чем Тьфу — Скорее привет, Чем пошел в п... Хопчик тьфу — бросаю курить».
Лексическое разнообразие соответствует разнообразию интертекстуальному. Объекты цитирования нарочито снижены: детские песенки из старых мульт- и просто фильмов, рекламные слоганы и советская эстрада, смешанные воедино, как будто задают новый виток ретро-моды, когда элементы прошлого демонстративно модернизируются, «попсуются» и подаются без ностальгии как вечные и узнаваемые ценности вперемежку с приметами сегодняшнего дня. Вот он, старый герой Данелия, в новорусском Монте-Карло слушающий трансформированную песню Пугачевой — Вознесенского в густом облаке canabis sativa —
Мимино
Заходит в казино
Он хочет эскимо
Но здесь кино, вино и домино
Миллион, миллион мегадоз
Канабис-анабиоз
Наркамотоз!
Впрочем, перечень источников цитирования представляет не меньшую сложность, чем расшифровка сленга. То, что «Туранчокс» — это герой «Отроков во Вселенной» (первый русский киберпанк?), мне подсказали. Зато среди рассыпанных там и сям цитат и игриво переплетающихся аллюзий мне самому удалось найти несколько ссылок, носящих открыто дискуссионный характер.
Дело в том, что само заглавие — «Буду погибать молодым!» — отсылает не только к давней «романтической» традиции Некрасова, хиппи и Бориса Гребенщикова («Хорошо умереть молодым!», “Living fast dying young!", «Жить быстро — умереть молодым!»), но к сравнительно недавней песне Егора Летова «Я хочу умереть молодым!» и всей «контр'-культ'УР'ной» эстетике суицида[1]. К Летову же отсылает уже цитированный выше «Шмыг»: «Прыг под кожу — скок на небо» из заглавной песни его альбома 1990 года.
На первый взгляд, эстетика «Мистера Малого» представляет из себя нечто диаметрально противоположное тому, что культивировали «ГрОб-рекордз»: там, где Малой стебется, — Летов непробиваемо серьезен, а там, где в «Прыг-скок» цитировались Экзюпери, Акутагава и Леонид Андреев, в «Буду погибать молодым!» цитируются старые советские мультики и новые рекламные ролики. «Непрерывный суицид» трансформируется в «суицид around o'clock».
Но легкое и веселое саморазрушение — так сказать, «экстази» вместо героина[2] — остается саморазрушением. И тут сопоставление с Летовым только подчеркивает, что смерть и саморазрушение стремительно входят в моду. И эта мода на глазах перестает быть маргинальной и полуподпольной, а становится мажорской и агрессивной.
Когда Бренер дырявил себя степлером, это воспринималось как естественное продолжение его самопрезентации как юродивого и неудачника. Но когда клубная жизнь, требующая значительных денежных средств и, тем самым, определенного жизненного успеха, проходит не то под рубрикой «Если вам себя не жалко»[3], не то под девизом «Буду погибать молодым!» — это означает, что веселое саморазрушение парадоксальным образом становится составной частью имиджа достигшего успеха человека.
Видимо, можно сказать о связи этого явления с идеями Маусса и Батая об «экономике траты» и «потлаче» — празднике, на котором имущество и даже сама жизнь участников разрушаются в поединке амбиций и вакханалии всеобщего жертвоприношения. Однако для самих «празднующих» — молодых и уже не очень — более понятными, скорее всего, окажутся социальные соображения.
У автора статьи таковых, собственно, два.
Первое — исторического толка. Как помнят многие, конец восьмидесятых — время массовых горбачевских отъездов — было временем выживания. «Мы не уехали и должны выжить здесь» — словно было написано на лицах оставшихся художников, гуманитариев и начинающих бизнесменов. За прошедшие пять лет все устоялось, стало ясно, что еврейские погромы и голодная смерть опять отодвинулись на неопределенный срок. И слава Богу! — но кровь, привыкшая к адреналину, требует своего. Тем, кто преуспел, чтобы выживать, надо самому поставить себя в максимально напряженную ситуацию. И тут на помощь приходит старая троица sex-drugs-rock-n-roll, во всей красе представленная «Мистером Малым» в заглавной песне. Разве что рок'н'ролл уступил место техно, a drugs, благодаря успехам химии, расширили свой ассортимент.
Впрочем, и без дополнительных усилий жизнь преуспевших становится все более и более опасной (чтобы не сказать — короткой). Это и есть второе соображение автора и, соответственно, второй куплет «Буду погибать...» — «нолю не свети, рексу не груби». Временами при чтении газет создается ощущение, что вероятность «нового русского» умереть в своей постели приближается к вероятности его менее преуспевшего соотечественника быть взорванным в собственном шестисотом «мерседесе». Насильственная смерть, как всякая конъюнктурщица, предпочитает держаться поближе к энергетическим центрам — местам скопления денег и ценностей.
Поэтому на смену традиционным размышлениям-пожеланиям (Хорошо умереть молодым / я хочу умереть молодым) приходит твердая уверенность — буду погибать молодым, буду па-ги-бать!
Осень 1995 г.
Примечания
- ^ Имеется в виду рок-журнал «Контр’культ’УР’а», издававшийся в начале девяностых, и соответствующая рок-волна: Янка Дягелева, «Гражданская Оборона», «Инструкция по Выживанию» и т. д.
- ^ Автор позволит себе уклониться от обсуждения вопроса, насколько использование наркотиков сигнализирует о стремлении употребляющего к саморазрушению.
- ^ Рубрика в газете «Сегодня», где печатается программа ночных клубов.