Выпуск: №43-44 2002

Рубрика: События

Жан Бодрийар: фотография как способ указать границы мира

Жан Бодрийар: фотография как способ указать границы мира

Ирина Окунева. Родилась в 1973 году, в Донецке. Философ, переводчик. С 1990 года живет в Москве.

11.04.02-12.05.02
Выставка фоторабот
Галерея «На солянке», Москва

IV Московская международная фотобиеннале ознаменовалась, кроме всего прочего, визитом Жана Бодрийара, предложившего публике не только лекцию — привычный атрибут заезжего интеллектуала, — но и серию фотографий, выступив в новой для нас роли фотохудожника. Лекция в Литературном музее им. Пушкина состоялась на следующий день после открытия выставки в галерее «На Солянке» и помогла прояснить значение представленных работ.

В пресс-релизе к выставке говорится об «убийстве изображения». Возникает вопрос: о каком убийстве идет речь? Бодрийар — философ и социолог, а опыт фотографирования отличен от опыта рефлексии. Для него фотография из простого увлечения превратилась в изучение границ речи и письма, в исследование иной медиа.

Бодрийар говорит о современной культуре как о культуре «избытка» и о современном обществе как об обществе, где знак стал таким же продуктом производства, как все остальные предметы потребления. Задачей культуры становится как можно более быстрая и как можно более успешная выработка новых значений. Для того чтобы сохранить смысл некоторых знаков, необходимо разрушить значение остальных, подобно ситуации перепроизводства, когда приходится уничтожать часть продукции, чтобы поддержать ее рыночную стоимость.

Опыт отсутствия каких-либо значений, пустынности, противостоящей европейской театральности и культуре как таковой, связан для Бодрийара с Америкой. Эта страна пробудила у Бодрийара фантасмагории, показалась предельно мифологичной. Поездка в Америку стала для философа путешествием на полюс культуры, в пустыню, где привычные значения перестают работать. «Естественные пустыни рассказали мне то, что я должен был узнать о пустынях знаков». Опустынивание знаков становится противоядием от переизбытка значения.

Для Бодрийара фотография тесно связана с путешествиями, желание фотографировать возникло у него в период редактирования дневников, написанных во время поездок (Jean Baudrillard. Cool memories I, II). Путешествие дает ему возможность запечатлевать предметы, как бы отсутствуя, не находясь там, где он находится. Так происходит игра-взаимодействие с вещами: фотограф прячется, скрывается за фотоаппаратом (см. серию автопортретов) и позволяет проявиться вещам, не отягощенным навязанным смыслом. Выбор картинки, по аналогии с действиями фотоаппарата, происходит автоматически. Игра представляется Бодрийару «пустынной», некультурной, нечеловеческой формой активности, бросающей вызов существующей экономии ценностей.

Современное общество — это общество гиперреального: непрерывного и бессмысленного удвоения реальных явлений за счет создания их изображений. Бодрийар воспринимает постоянную циркуляцию, непрерывную активность в крупных городах Америки как не соответствующую действительности, симуляционную. В его фотографиях часто появляются автомобили. Автомашина — символ американской жизни, символ скорости и преодоления безграничных пустынных пространств. В то же время автомобиль косвенно указывает на своего обладателя, на незримое присутствие человека и на его образ жизни, который, в случае с американцами, сильно отличается от образа жизни европейского человека. Автомобили на фотографиях Бодрийара одиноки, оставлены владельцами, но в то же время обладают собственной жизнью: она просвечивает через запорошенные стекла, а человек, счищая снег, пытается ее увидеть (серия «Занесенные снегом», 1999-2000).

Положение непрофессионального фотографа позволяет Бодрийару не задаваться проблемой поиска собственного стиля или способа выражения. Восприятие изображения в современном обществе, по его мнению, не связано с созерцанием, выработкой вкуса или работой воображения. Современный человек захвачен материальностью образа, подменяющего собой отсутствующие объекты. Фотографировать, для Бодрийара, метафорически означает оказаться в пустыне, в пустом и лишенном смысла пространстве, где любая эстетика перестает существовать. В процессе съемки фотограф испытывает влияние находящихся перед ним предметов, окружающих его вещей. Игра-обмен происходит на непроговариваемом уровне рассматривания. Автоматизм съемки, поддерживающий нечеловеческую игру человека с вещами, дает возможность показать взаимодействие форм вне противоречия связанных с ними образов, ценностей и значений. Целью работы Бодрийара как фотографа становится указание на магическую природу привычных вещей.

Основной сюжет фотографий Бодрийара — раследы, указывающие на невидимое или недавнее присутствие человека: оставленная на столе упаковка от сигарет, автомобиль у дома, тень на стене от движущегося и поэтому получающегося смазанным прохожего, граффитичья-то подпись и т. д. Сами же люди, по признанию Бодрийара, попадают в объектив лишь случайно. Обычно объекты имеют своего бесплотного двойника, подобно реконструируемым домам, обернутым снаружи материей с нарисованным домом, или зданиям, с нарисованными на их стенах улицами (отдельные фотографии 1984-1999). Изображение объектов зачастую становится подобным двойником, скрывающим их отсутствие. След же, наоборот, выявляет это отсутствие предмета, существование которого ощущается как искажение мира. Философ в своих размышлениях пытается указать на отсутствующий смысл и если не выразить его, то, по крайней мере, обозначить искажение реальности, производимое смыслом. Так мысль Бодрийара подходит к своим границам, определяет свой абсолютный горизонт. Фотография позволяет увидеть то, что не проговорено или не может быть проговорено. По мнению Бодрийара, образы останавливают речь и противоставляют молчание означающему моральному императиву смысла. Фотография связана с тишиной, она обозначает момент сопротивления речи шуму, постоянному движению и ускорению, момент разрушения следующих один за другим в потоке коммуникации образов и значений.

В лекции Бодрийар говорил об усталости мира от репродукции образов. Он также обозначил возникающее сопротивление со стороны реальности: насилие образа над реальностью обесценивается насилием над самим изображением, которое люди используют для документации, в рекламных целях, тиражируют в масс-медиа. Таким образом, между изображением и реальностью сохраняется связь. В потоке коммуникации изображения не имеют возможности стать полноценными образами. Образ становится образом, когда затихает шум повседневной жизни. Изображения потребляются нами в качестве в качестве информации или рекламы, но они лишены какого-либо отношения к реальности. Однако на самом деле образы могут обеспечить доступ к окружающему нас миру, и единственный способ узнать что-то о реальности — это позволить объектам проявить себя. Вещи хотят, чтобы их увидели. А показывать, как это делают масс-медиа, то, что прячется и не желает быть увиденным — насилие, уничтожающее реальность.

Практика рефлексии отлична от фотографии и не способна подменить её, не производя насилия над реальностью. Фотография — это поиск возможности уйти от заданности проговариваемых значений и насилия собственных интерпретаций. Указывая на необъективность мира, превращая мир в сплошную оптическую иллюзию и скрывая присутствующего субъекта за автоматическими действиями фотоаппарата, фотография обнажает смысл того, что происходит на самом деле.

В попытке спрятаться, как и вообще в обращении с фотоаппаратом, безусловно, присутствует большая доля искусственности. Но ведь именно искусственность и искусность обладают скрытой ритуальной значимостью (серия «Гомотипия», 1999), которой лишено псевдоправдивое изображение реальности. Фотография дает возможность Бодрийару не расставаться с иллюзией и фантасмагорией, противостоять банальному удвоению существующего в действительности. Первая книга фотографий Бодрийара называется «Поскольку иллюзия не противопоставлена реальности» Убийство изображения — это уничтожение власти образа-знака массовых коммуникаций, скрывающего и застилающего магическую природу окружающих нас вещей.

Поделиться

Статьи из других выпусков

Продолжить чтение