Выпуск: №107 2018

Художественный журнал №107Художественный журнал
№107 Новый беспорядок

Авторы:

Виктор Мазин, Илья Будрайтскис, Вячеслав Морозов, Борис Гройс, Илья Будрайтскис, Марко Сенальди, Алексей Пензин, Николай Смирнов, Хито Штайерль, Степан Ванеян, Виктор Агамов-Тупицын, Станислав Шурипа, Валерий Савчук, Константин Очеретяный, Александр Пономарев, Дмитрий Галкин, Кястутис Шапока, Зейгам Азизов, Наталья Серкова, Саша Бурханова-Хабадзе, Злата Адашевская, Александра Абакшина , Алина Шклярская, Егор Рогалев, Александра Шестакова, Андрей Фоменко, Екатерина Гусева

Авторы:

Виктор Мазин
Комикс Буря в стакане воды

«Новый беспорядок» (а точнее, «Новый Бес-Порядок») — так называлась статья Виктора Мазина и Олеси Туркиной, опубликованная в одном из первых номеров «Художественного журнала» (№ 7, 1995). Текст этот предложил тогда одно из наиболее точных определений бурной и действительно хаотичной эпохи 1990-х, и закономерно, что впоследствии он регулярно включался в антологии журнала — как в русскоязычную (№№ 34–35, 2000), так и в англоязычные («Digest, 1993–2005», № 1, 2005; «Critical Mass, 1993–2017», 2017). Впрочем, как известно, с концом первого постсоветского десятилетия «новый беспорядок» сменился «новым порядком», отчего статья Мазина и Туркиной стала историей, а ее местом — антологии. Однако сегодня уместно вспомнить предречение, которым авторы завершали свой текст: «От великих порядков бывают большие беспорядки».

И действительно, «Новый Бес-Порядок никуда не делся. Он ежесекундно подрывает воображаемый Новый Порядок. История повторяется? Да, во всей своей неповторимости» (В. Мазин «И еще раз 
о новом бес-порядке, том и этом»). Явив себя как преодоление беспорядка, «новый порядок» фактически его интериоризировал: он и поныне легитимирует себя от противного, ссылаясь на риски возвращения хаоса. Да и сама основа нового неолиберального порядка — рыночная конкуренция, крайне неустойчива: порядок здесь — это нечто, что приходится постоянно восстанавливать, к чему приходится постоянно стремиться. Учтем, наконец, и то, что спровоцированная современной рациональностью технологическая революция, столь радикально изменившая мир с 1990-х годов, сделала его одновременно и крайне хрупким: «Масштабы прогресса становятся одновременно и масштабами катастроф, количество которых растет экспоненциально с развитием и распространением новых технологий». (Д. Галкин «Заклинатели хаоса…»). Таким образом, «современный социальный и политический порядок оказывается возможным только благодаря постоянно присутствующей реальности хаоса» (И. Будрайтскис «О стабильности хаоса и хрупкости порядка»).

У искусства в этом контексте двойственная и достаточно парадоксальная миссия: в своих поисках новых языков оно стремится преодолеть мертвящий статус-кво порядка и призывает хаос с тем, чтобы показать возможность иных миров, иных порядков. Но можно сказать и иначе, реверсно: «Смысл искусства — вносить определенный порядок в хаос, нарушающий установленную норму» (З. Азизов «Временный порядок вещей…»). Или же еще иначе: «Хаос — это не то, что лишено структуры. <…> Это самовоспроизводящаяся неопределенность и сложность мира, пронизанного невозможной и нежданной жизнью, реальность которой — не над ней, но в ней, в пробуждении и бодрствовании. И это призвание искусства — вздымать и одолевать хаоc» (С. Ванеян «Зевать — не скучно…»).

Подобные определения лежат в основе всего проекта современного искусства и именно поэтому начинают восприниматься молодыми умами неким статус-кво, которому пришел черед быть преодоленным. При этом речь на этот раз идет не о призвании хаоса, а о попытке подвергнуть редукции сам этот постоянно воспроизводящийся контрапункт, навязывающий искусству предзаданные смыслы. И это оказывается возможным не столько в результате сопротивления ему, сколько за счет равнодушия по отношению к нему. Так «искусство и смысл становятся равноправны и независимы друг от друга, а способы их соединений теперь могут быть как никогда разнообразны и как никогда необязательны. <…> Именно по этой причине объекты искусства начинают тяготеть к языку буквальности, нарочитой очевидности того, что они предъявляют в качестве самих себя». (Н. Серкова «Песня первой любви…»). Парадокс, однако, состоит в том, что созданная таким искусством редуцированная картинка мира, которая есть ни хаос и ни порядок, а просто некая материальная данность, выводит на первый план задачу понимания субъектом «собственной ответственности за то, каким именно мы понимаем мир. Ведь, понимая, мы не просто открываем неизвестное, которое ждет под гипотетической занавеской: мы строим реальность, делая ее единственно возможным развитием событий» (С. Бурханова-Хабадзе «Куратор Шрёдингера 
сделал выставку…»).

Комикс Буря в стакане водыКомикс Буря в стакане воды
Поделиться

Продолжить чтение