С момента своего возникновения телевидение играет заметную роль в жизни обывателя, но оно никогда не претендовало на то, чтобы занять внимание интеллектуала. Общеизвестно, что это мощнейшее на сегодня медиа почти не пользуется спросом в культурной среде (за исключением «Beavis & Butt-head», занятых смежными проблемами). Но в будущем ситуация может измениться. В этой статье мы рассмотрим два магистральных, на наш взгляд, варианта развития современной телевизионной культуры.

Важнейшим этапом в новейшей истории телевидения стало появление тематических каналов — таких, как MTV, автономизировавшее жанр музыкального видеоклипа и явившееся знаковым для 90-х годов XX века. Вслед за MTV, которое уже сегодня выглядит вполне архаично, появились каналы, транслирующие исключительно определенного содержания видеопродукцию с музыкальным сопровождением или без него. Таковы Fashion Channel, National Geography и другие. Их общей отличительной чертой является отказ от слова. Никаких новостей, никаких репортажей, никаких ток-шоу, никакого бла-бла-бла. (Или именно бла-бла-бла, симуляция [вместо] речи.) Все, что можно прочесть: имена, названия и даты. Чистая визуальность, без конца и начала (+ столь же бесконечная музыка), становится самодостаточной. Это уже не MTV с его многочисленными программами, болтливым ди-джейством и навязчивой идеологией успеха. Отсутствие комментария деидеологизирует визуальный ряд. Предполагается, что зритель способен самостоятельно осмыслить увиденное. Но главное, он застрахован от травмирующего интеррапта созерцания: погружаясь, скажем, в мир дефиле, он знает, что в этот мир никогда не въедет дымящийся танк, не заглянет морда какого-нибудь политика, etc.^[1].

Если о бурно размножающихся тематических каналах говорят очень много, то второй, альтернативный вариант телеэфира пока не имеет ни адекватного наименования, ни широкого распространения. Его образец, или прообраз, имеется на московском ТВ-6. Это -передача «Знак качества» (в дальнейшем «ЗК»), о ней и пойдет разговор. Видевшие «ЗК» сейчас наверняка улыбнутся. Его элементарная идея состоит в том, что любому желающему предоставляется эфирное время в студии, за которое он может сделать все, что пожелает (в пределах действующего законодательства, разумеется), и быть увиденным на всю зону вещания канала. Таким образом, сбывается знаменитое пророчество Уорхола, стоящее девизом передачи, о том, что к концу XX века каждый человек будет иметь [право на] «свои 15 минут славы». С той непринципиальной разницей, что здесь современным Бобчинским-Добчинским предоставляется не более минуты. Тем, кто никогда «ЗК» не видел, поясним, что обычно перед нами выступают поэты, танцоры, скрытые, открытые (а также полуобнаженные) рекламодатели, родственники юбиляров и, конечно, разного рода мессии: от экстрасенсов до философов. (Необходимо, впрочем, уточнить, что какое-то время назад эта простейшая схема подверглась симптоматической сценарной надстройке, требующей отдельного обсуждения^[2]. Далее я буду говорить о первоначальном, вышеописанном варианте эфира.) Избегая слова «лучшая», требующего излишних обобщений, «ЗК» можно смело назвать самой радикальной программой на отечественном ТВ. Во всяком случае, самой адекватной своему предмету.

Дело в том, что, подобно вышеупомянутым каналам бесконечного созерцания, «ЗК» показывает именно то, что показывает. «ЗК» не симулирует мифическое соответствие неким внеположным, вменяемым жанру «нормам» — по причине трансгрессии жанровой принадлежности. Зато его клиенты активно симулируют нормы того профессионализма», которым их обучило телевидение, и в этой квазипародийной симуляции — одно из примечательнейших созерцаний для меня как для зрителя. Можно сказать, что жанр передачи формулируется каждым выступающим по очереди. Особое своеобразие зрелищу придает преобладающая в силу очевидных причин неинтегрированность выступающих персон в рынок тех занятий, от имени которых они выступают или лавры которых стремятся снискать. Хотя, естественно, иного потребителя рейтингов (зомбированного рыночной идеологией) этот пресловутый «дилетантизм» — явление, кстати, социального, а не телевизионного происхождения — скорее отпугнет. «ЗК» не манипулирует мнимой общностью аудитории и якобы обслуживающего ее ведущего (как это происходит на ток-шоу), потому что последний отсутствует. Дополнительно меня радует, что порядок выступлений невозможно прогнозировать, что мы лишены сомнительного удовольствия наблюдать неким редактором составленный сюжет (который если и имеет место, то вполне «нулевое»). Продолжая перечень плюсов, отметим ценную для зрителя возможность понаблюдать за зрителем, попавшим в телевизор. Причем зрители, лишенные склонности к рефлексии, обычно «наблюдают за придурками» (неоднократно слышал такое мнение), а более вдумчивые — за собой или, точнее, за человеком, идентифицирующим себя с тем или иным мандатом. В целом «ЗК» представляется проектом, наиболее рельефно и лаконично выражающим демократический характер телевидения (как бы к этому последнему ни относиться). В отличие от большинства развлекательных программ, он не обслуживает стоящие за телевидением корпорации и не подсаживает зрителя на те или иные «машины желания». Удачным кажется и название, не столь ироничное, сколь выявляющее дар легитимации, присущий масс-медиа. Ведь в отношении «обыватель — телевидение» третейского ОТК не существует, или, можно сказать, им является само это отношение. «Знак качества» — проект, в котором медиальная роль ТВ выражена наиболее прозрачно и внеидеологично.

 

P.S. Конспективно рассмотренные в этой статье формы вещания суммарно означают, что в мир телевидения наконец-то стало проникать «искусство поверхности». Столь характерный для contemporary art конца XX века (и для XX века вообще) интерес к поверхности был подогрет множеством гуманитарных исследований, среди которых особо выделим аналитические труды Делеза^[3]. Кстати, это наблюдение объясняет и тот вкус, который телевидение начинает чувствовать к порнографии. Например, ежесуточный порнофильм является постоянным блюдом в ночном эфире такого в остальных отношениях вполне консервативного канала, как англоязычный TV1000^[4]. Конечно, все эти феномены (тематические каналы, «Знак качества» и более локальные, жанровые явления, вроде порно) пока что не более чем дискретные провокации в безбрежном океане традиционных информ- и шоу-передач. Однако уже по ним можно сделать вывод, что неповоротливая, держащаяся на монопольных вложениях «ортодоксальная телеизбушка», кряхтя, разворачивается к происходящему передом, а к запылившимся идеологиям задом. Впрочем, если бы не специфика наблюдаемых изменений, их вполне можно было бы счесть просто перманентным процессом обновления.

Примечания

1. ^ Обо всем этом недавно напомнил П. Пепперштейн на своем творческом вечере в «Музее Сновидений» (СПб, 22.01.2000).
2. ^ Во-первых, между выступлениями стал появляться с «репризами» некий «комический конферансье» (?), а во-вторых, во время выступлений в нижней части экрана стали размещать подписи, осмеивающие выступающих(!) и травестирующие репрезентацию в целом. Таким образом, благодаря редакции «ЗК», явно стремящейся структурировать «бесформенную», по ее мнению, массу («дурацких») выступлений, возник своеобразный гипертекст. Интриг — множество. Исторически мы видим, что предоставившие эфир не выдержали гигиены самоустранения и вступили в шизофреническую полемику с собственной клиентурой, бросились в шизоаналитический омут комментария, адресованного зрителю. Вопрос, кто в таком случае приходит к ним в студию, редакцией не ставится. В социальном контексте очевидно, что медиа в очередной раз притязает на большее, нежели строгая функциональность, и, дистрибьютерствуя, клеймит вещи своим тавром, сиречь «знаком качества». В общем, капитализм, фетишизм, a medium is a message. И, наконец, делается то кафкианское по духу открытие, что служители загадочного телекульта — такие же рядовые потребители своего магического производства, как и все остальные; в то же время само ТВ-божество, как сказал бы Хайдеггер, продолжает оставаться сокрытым от нас. Китайская пословица гласит: мастер не оставляет следов. Таким мастером была редакция «ЗК» в период первоначального невмешательства. Приняв решение символическим реверсом аннексировать эфир, редакция оказалась в роли одного из собственных (привилегированна) клиентов, а первоначальная идея стерильной медиальности растворилась в традиционной практике взаимной садомазохистской услады телевизионщика и зрителя.
3. ^ Прежде всего, конечно, его «La logique du sens» (1967). Русский перевод: Ж. Делёз, «Логика смысла», М. — Екатеринбург, 1998.
4. ^ Приблизительно с 2 до 3 часов ночи по московскому времени.