Выпуск: №89 2013

Рубрика: Опыты

Менять правила

Менять правила

Дни квартирных выставок в Харькове, 2011–2012

Николай Ридный. Родился в 1985 году в Харькове. Художник, член группы «SOSка». Живет в Харькове.

«Не собираешься уехать за границу?» — вопрос, который время от времени задают друг другу мои коллеги и друзья. В отличие от многих постсоветских художников старшего поколения, которые зачастую плотно связаны с местным частным капиталом, молодым художникам практически нечего терять в материальном плане. Но в первую очередь речь идет не о деньгах. За несколько лет художникам, появившимся в нулевых, удалось выстроить профессиональные и дружеские отношения, которые простираются далеко за пределы родины и образуют своеобразную рабочую сеть. Порой, находясь физически дома, больше времени приходится проводить в переписке или дискуссии в скайпе, нежели в живом общении. Так или иначе, на вопрос об эмиграции друзья чаще всего отвечают: «Нет». Выезжая на выставки или стажировки, участвуя в программах художественных резиденций, всегда с интересом возвращаешься в местный контекст, хотя он далеко не всегда приветлив и довольно противоречив.

some text
Группа SOSка. Из серии «Дистанция», 2010

Мы живем в очень специфической ситуации становления новой системы. Этот процесс касается почти всех сфер деятельности: политики, экономики — и искусства в том числе. Мы переживаем новый для нас опыт, отличный от процессов, которые идут сейчас в Западной Европе и США. В то время как кризис, испытываемый западным капитализмом, смягчен переизбытком благополучия, местный кризис — это кризис неразвитой и молодой системы. Западная система искусства также переживает легкую депрессию, связанную с урезанием бюджетов на образование и музеи, со спадом рыночной эйфории. Но этот легкий недуг в любом случае нельзя сравнить с полным отсутствием системы. Все равно Европа — как квартира, где каждый день делают уборку; объекты и субъекты не могут лежать не на своей полке, иначе нарушится общий порядок. В свою очередь, постсоветские реалии находятся как бы в состоянии переустройства: хаты-мазанки — в коттедж, гастронома — в шопинг-молл, дискотеки — в центр современного искусства. Это опыт постоянных проб и ошибок. Кардинальная разница видна на практике: если на Западе можно рассчитывать занять место в установленном порядке вещей, то у нас можно пытаться что-то изменить, на что-то повлиять — менять и сами правила, и порядок. Местный контекст заставляет более трезво воспри- нимать внешнюю ситуацию: в наших условиях искусство — социально активная практика, проблемы отчетливее, и чувствуешь их на себе непосредственно. Коллеги из других стран, побывав в Украине, нередко отмечают, что изнанка капиталистической системы здесь намного явственней, она брутальна и агрессивна, не завуалирована благами и комфортом демократии. На этом поле боя зло видно сразу, его не нужно долго вычислять и идентифицировать.

Далеко не все способны увидеть отражение своих проблем в проблемах других стран. Класс людей, которых можно условно назвать туристами, чаще всего неспособен на рефлексию. Туристы — это не только пьяные футбольные болельщики, посетившие Украину во время Чемпионата Европы по футболу. Восточный туризм интересен и истеблишменту современного искусства, который привлекают сюда не только пивные бары. «Вам достаются наши ужасные футбольные фанаты, а нам ваши ужасные олигархи», — так прокомментировали ситуацию братья Чепмены во время своего приезда в PinchukArtCentre. Здесь речь вряд ли идет о критике, скорее, напротив, о принятии факта финансового донорства, какие бы чувства по этому поводу ни испытывались. Так же относятся к Западу и многие представители местной художественной среды: нужно стремиться к крупному капиталу, где бы он ни был. Эта логика легко объясняет, почему выставка Артура Жмиевского в Киеве прошла практически незамеченной, а на ее открытие пришли лишь немногочисленные социально ангажированные художники и активисты. Для работы Сантьяго Сьерры нашлось место только в Донецке, и, думаю, кураторам выставки удалось реализовать ее лишь под видом «кота в мешке» для местных олигархов. Зато частыми гостями в Украине являются те же, пусть и «звездные», туристы: в свое время мы даже сделали постановочные фотографии «на память» с Дэмиеном Херстом, Джеффом Кунсом и Такаши Мураками. Эти снимки напрямую связаны с проблемой сосуществования двух типов отношений, двух стратегий. Несмотря на то, что мы стоим рядом, ситуация констатирует, что между нами нет ничего общего. Это демонстрация псевдодружбы в художественной системе, где рукопожатие означает не приветствие, а сделку.

some text
Группа SOSка. Из серии «Дистанция», 2010

Важна ли в этой ситуации связь художника с местом? Ответом является то, что художник делает для этого места. Если это место, которое ты пытаешься изменить, то, конечно, важна. Восемь лет назад никто не слышал о культурной активности на востоке Украины. Я помню Харьков в тот период: в городе были только музей, цензурирующий и закрывающий выставки, и салонная городская галерея. После неудачного сотрудничества с местными институциями группа «SOSка» решила действовать независимо: проводить уличные акции-интервенции, параллельно создав собственную выставочную площадкулабораторию. Вскоре кроме «SOSки» появились и новые местные инициативы. Мы организовали программу «Класс», в ходе которой встречались с другими художниками и обсуждали важные для всех темы. «Класс» как коммуникативный и дискуссионный кружок выявил наличие разных позиций и привел к появлению отдельных идеологических лагерей. На мой взгляд, именно тогда проявилась та динамика, благодаря которой среда развивается, а не угасает. До сих пор один из лагерей демонстрирует практику художественного компромисса, создавая работы с целью получить заказ от городских структур. Другой связывает искусство с социально-критической позицией и идет по пути самооргани- зации, в ходе которой возникла инициатива Дней квартирных выставок. Одна из тем харьковских квартирников звучала как «Нулевой бюджет» и объединила художников из Харькова и Киева на выставках в подъездах, коммунальных коридорах и квартирах незадолго до первой в Украине выставки с беспрецедентным госбюджетом — Биеннале современного искусства. Критическая позиция по отношению к официальным институциям и мероприятиям не отменяет действий на их территории — и многие из выставлявшихся на квартирниках принимали участие в той же Биеннале, использовав ее как пространство для критики. Вскоре так называемая институционализация регионов докатилась и до Харькова — открылся первый Центр современного искусства, названный именем советского авангардиста Ермилова. Первым проектом, основанным на дружеских связях художников со сходными взглядами, которые живут в разных местах, стала выставка «Система координат». Проект сделал очевидным, что проблема соотношения центра и периферии устарела — возникла новая система отношений, которая действует по принципу не геополитической вертикали, а горизонтальной сети. Опыт оказался новым и провокационным для принимающей институции и ее зрителей, уже привыкших к проектам, которые навязывают приоритеты рыночного рейтинга и дилерской экспертизы. Существует два абсолютно разных подхода к понятию рабочей сети и принципам, на которых она строится. Дружбу, солидарность, идеологическую близость, на которых держатся сети художников, бизнес часто считает профанацией. Дружба подается как способ коммуникации, благодаря которому люди совместно зарабатывают деньги. Однако никаких дружеских отношений и солидарности в контексте художественного рынка нет — есть только конкуренция. Противопоставление солидарных отношений конкурентным — это и есть модель развития среды. Иногда, когда я нахожусь в своей харьковской квартире, у меня возникает ощущение, что я на краю Земли. В этом виновата, прежде всего, географическая периферийность: неудобно стыковать расписание поездов и самолетов, сложно получить визу. Однако есть единый идейный контекст, который расположен вне локаций и поверх границ — именно он и связывает людей, разделенных географией.

some text
Группа SOSка. Из серии «Дистанция», 2010

Несколько лет назад я познакомился с Люси Липпард. Она обитает на маленьком ранчо в Нью-Мексико, куда можно добраться только на машине; поблизости не живет ни души. Начало художественной активности Люси совпало с расцветом новой экспериментальной деятельности — развитием кураторства и активной политизацией искусства 70-х. Ее рассказ о прошлом произвел на меня огромное впечатление, но не меньшее впечатление оказало упадническое настроение Люси по отношению к сегодняшней ситуации. Было заметно сожаление о том, что лучшее осталось позади: на смену выставкам-акциям в телефонных будках пришла институционализация. Тем не менее, именно пионеры этого процесса сформировали то русло, в котором потом происходил социальный поворот в искусстве. Отсюда можно сделать вывод, что для нас сегодня наступили самые что ни на есть 70-е — время действовать по своим правилам. С одной стороны, мы работаем в местной среде, а с другой — являемся частью рабочей интернациональной среды; в этой уникальной ситуации мы, можно сказать, живем как двойные агенты.

Поделиться

Статьи из других выпусков

Продолжить чтение