В 1980 году Рональд Рейган, экранный персонаж, стал президентом Соединенных Штатов. В этот же период лидер фундаменталистской секты стал центром сплочения исламского мира. В том же самом году исследования показали, что средний американец проводит более четырех часов в день нейронаркотизированным искусственными реальностями и сфабрикованными драмами новостей на телевизионном экране — больше времени, чем тратится на любую другую активность в период бодрствования в материальнотелесной реальности. Где-то примерно в это же время я обнаружил, что постепенно мутирую, обретая форму амфибии. (Слово «амфибия» происходит от греческих amphi [двойной] и bios [жизнь].) Я стал проводить где-то около четырех часов в день, воспроизводя образы на моем персональном экране, создавая сценарии и их режиссируя. Некоторые из этих дигитализированных слов и образов были моими собственными. Некоторые содержались на дисках. Другие по телефону пересылались мне моими друзьями и коллегами чуть ли не со скоростью света. Таким вот образом я научился файловать, процессировать, организовывать, прояснять, сохранять, восстанавливать и передавать мои дигитализированные мысли в форме слов и icon'ов. Эти упражнения по переводу мыслей в дигитальные коды и экранные образы помогли мне понять, как функционирует мой мозг, как эволюционирует Вселенная в терминах информационных алгоритмов. И в высшей степени в практическом отношении понять: 1) как мы можем избежать диктатуры телевидения и 2) как можем мы демократизировать киберэкранную политику будущего.

Мой опыт, более чем далекий от того, чтобы быть оригинальным и уникальным, по-видимому, является частью гигантского культурного метаморфоза. Подобно миллионам других людей, я научился чувствовать себя столь же комфортно там, в Киберии, Экранной Стране, по другую сторону моего окна в электронную реальность, сколь чувствую себя, действуя в наглухо закрытом Террариуме материального мира. Мой мозг, так же как и ваш, испытывает потребность быть облаченным в киберодежду и плавать, дрейфовать, навигировать по океану электронных данных. Без сомнения, нас можно извинить, если мы оказываемся сбитыми с толку всем этим. Организмы в процессе метаморфоза вынуждены использовать метафоры прошлых фаз, пытаясь предвосхитить будущие стадии, что, несомненно, является делом рискованным. «Никогда не удастся заставить меня стать одной из этих», — говорила гусеница бабочке. Так что позвольте мне отважиться на некоторые сомнительные аллегории.

 

От акварии к террариуму и к киберии

Будучи на ранней стадии морским видом, мы обитали под водой. Оставаясь пойманными в ловушку Акварии, мы могли лишь только глазеть вверх, сквозь потолок моря, предчувствуя просторный мир там наверху. В девонский период (400 миллионов лет тому назад) мы начали развивать технологию, требующуюся для мигрирования на береговую линию. Я имею в виду искусственного происхождения терроодежду: облегающие сухие скафандры, позволяющие повсюду маневрировать в мире суши. Так мы стали амфибиями, способными жить и в Акварии, и в Террариуме. В течение третичного периода мы развились до стадии млекопитающих и утратили способность обитать в Акварии. На протяжении последних 225 миллионов лет мы, млекопитающие, только тем и занимались, что нервно ползали и бегали по всей поверхности Земли, улучшая наши технологии выживания в Террариуме. Затем, в течение последнего миллиона или около того лет, человеческими существами был развит огромный мозг, который мы так и не научились толком использовать. Наши безволосые предки-приматы, сбивавшиеся в социальные группы, жившие в пещерах, введшие в моду дубины для борьбы с тиграми, были оснащены той же моделью мозга, с которой мы только теперь учимся обращаться. И на протяжении тысяч лет наиболее поэтичные или нейрологически продвинутые из нас пристально вглядывались в ночные звездные небеса, начиная осознавать, что вселенная иного рода существует в космическом пространстве и что мы пойманы в ловушку Террариума земной поверхности. А для чего тогда небо?

Около 1900 года физики (Эйнштейн, Гейзенберг и т.д.) доказали, что элементы всей материальной энергии во Вселенной, как там, наверху, так и здесь, внизу, состоят из квантов информации. Света. В течение Бурного XX Столетия уравнения квантовой физики послужили отправной точкой для создания квантового инструментария, позволившего людям получать, процессировать и передавать электронные образы. Телефон, кинематограф, радио, телевидение, компьютеры, компакт-диски, факсы: внезапно люди оказались существами, порождающими дигитальные реальности, ставшие доступными на помещающихся в их жилье экранах.

Вселенная электронных сигналов, в которой мы теперь проводим так много времени, была названа Киберией. Точно так же, как мозг рыбы вынужден был облачиться в сухокожный террокостюм, чтобы обитать в Террариуме, наши мозги приматов должны надеть на себя космические скафандры с мыса Канаверал, чтобы обрести способность мигрировать во внешнее пространство. И использовать дигитальную аппаратуру, чтобы обитать в киберпространстве.

 

Мозг как дигитальный передатчик

По мере того как наш мозг эволюционирует, он разрабатывает все новые и новые машины и устройства по процессированию информации с тем, чтобы хоть как-то удовлетворить свою ненасытную потребность в стимуляции. Подобно любому органу-подростку, человеческий мозг нуждается в постоянном снабжении химическими и электронными данными в огромном количестве, чтобы продолжать расти и достигнуть зрелости. За последние восемь лет дендро-метаболизм моего информационного органа (мозга), по-видимому, подвергся радикальным изменениям. Мои глаза превратились в два голодных рта, прижавшихся к окну Террариума, сквозь которое электронные импульсы достигают рецептивных областей моего мозга. Сегодня мой мозг, по-видимому, нуждается в ежедневном вводе нескольких миллиардов байтов дигитальной (светоскоростной) информации. В этом я ничем не отличаюсь от среднего, втянутого вакуумом телевидения американца, расслабленно возлежащего на самом дне Террариума. Мой мозг также нуждается в регулярной диете из химических веществ. Но мой Очень Персональный Компьютер уже преобразовал мой мозг в орган вывода, излучающий, извергающий дигитальную информацию сквозь окно Террариума в Экранную Страну.

Точно так же, как сердце запрограммировано перекачивать кровь, мой нарастивший мускулы мозг запрограммирован теперь палить, запускать, транслировать, излучать мысль сквозь электронное окно в Киберию. Экран является не чем иным, как вращающейся стеклянной дверью, сквозь которую мой мозг равным образом получает и передает свои сигналы. Следствием персональных компьютеров и видео-аркад стало то, что миллионы из нас уже более не способны удовлетворяться пассивно-инфантильным глазением сквозь стены Террариума на Экранную Страну, заполненную киберзвездами наподобие Билла и Хилари, Бориса, Саддама, Мадонны, Бивиса и Батт-Хеда. Мы учимся тому, как входить в Киберию и как передвигаться по ней. Наш мозг учится тому, как нужно делать выдох, равно как и вдох, в dataсфере. Конечно, не всеми человеческими существами будет сделан этот шаг. Многие из наших наделенных плавниками предков предпочли сохранить свои океанические формы. «Никогда не удастся превратить меня в одну из этих», — говорил головастик лягушке.

Многие из человеческих существ будут пойманы в ловушку географии генофонда, либо подвергнуты прямому принуждению со стороны репрессивного социума, либо же будут соблазнены материальным вознаграждением и поэтому останутся в материально-телесном мире млекопитающих двуногих. О да. Чтобы спастись от скуки и прийти в себя после их тягостного, мех-телесного труда, они будут вяло и апатично проглатывать электронные реальности, сочащиеся с их экранов. Но никогда не облачатся они в киберкостюмы и не взмоют ввысь, в Экранную Страну. Мы, существа с тройственным мозгом, учащиеся конструировать автореальности и в них обитать, часть времени проводим в кибермире и часть - в мире материально-органическом. Мы взмываем в datмосферу подобно Донки Конгсу и Пэк Вумен, пригоршнями зачерпывая инфобиты и разбрызгивая вокруг себя образцы электронных реальностей. А затем мы бодро возвращаемся в этот медленный, похотливый, плотски материальный мир, чтобы позволить нашему телу предаться удовольствию сенсорной стимуляции и поупражнять наши мускулы, расталкивая направо и налево механические реальности ради спорта или развлечения.

На уровне кодной ткани левое полушарие нашего мозга является ограниченным формами механически-материального порядка. Но в Экранной Стране нашему правому полушарию предоставлена полная свобода imageнерии дигитальных грез, видений, фикций, выдумок, галлюцинаторных приключений. Все эти экранные сцены являются столь же реальными, как и пинок в зад, коль скоро речь идет о нашем мозге. У мозга нет ни органов чувств, ни мускулов. Наш мозг управляет нашим телом и отправляет космические корабли на Луну, посылая сигналы на одном-единственном языке - на квантовом языке нулей и единиц.

 

Никакого более ум-тело парадокса для обладающих тройственным мозгом организмов

Мы, создания с тройственным мозгом, судя по всему, являемся теми, кому дано разрешить самую древнюю философскую проблему. Забудьте причудливый, свойственный млекопитающим дуализм ум versus тело. Жизнь сегодня включает в себя взаимодействие дигитального мозга, телесной материи и дигитального экрана. В полном смысле слова все - животное, растительное, неорганическое, осязаемое, незримое, электрическое -превращается в дигитальную пищу для алчущего информации мозга. И сегодня при помощи новейших дигитальных приспособлений буквально все, что только способен вообразить наш мозг-ум, может быть реализовано в электронном виде. Для того чтобы быть запечатленной в сознании, быть «реализованной», любая сенсорная стимуляция должна быть деконструирована, минимализирована, дигитализирована. Мозг преобразует любой сигнал о давлении на нашу кожу, зуд в наших гениталиях, сладость на нашем языке, фоторы, проникающие сквозь сетчатку глаза, звуковые волны, воспринимаемые нашим ухом, и самым что ни на есть наилучшим образом электронный гул, исходящий от наших экранов, в квантовые реальности, в директории и файлы 0/1 сигналов. Мы, наделенные тройственным мозгом амфибии, учимся, как использовать киберодежду (компьютерные костюмы) для навигации по нашей Экранной Стране точно так же, как мы используем hardware наших тел для навигации в материально-механическом мире и как мы пользуемся космическими кораблями и скафандрами для навигации во внеземном пространстве. Возникают тут и некоторые занятные и заманчивые побочные философские продукты. Квантовая психология предоставляет нам возможность дать операциональное определение также и прочим терминам классической метафизики.

«Духовное» могло бы быть определено как «дигитальное»

Вспомните хотя бы некоторые из традиционных атрибутов слова «духовное»: мифическое, магическое, эфемерное, невещественное, неосязаемое, нематериальное, развоплощенное, идеальное, платоническое. Не суть ли это все определения электронно-дигитального?

 

Можем ли мы быть инженерами собственных душ?

Можем ли мы быть инжеренами собственных душ? Можем ли мы пилотировать наши души? Ближе всего к навигированию собственной души вы, вероятно, способны подойти в том случае, когда пилотируете свой ум сквозь собственный мозг или его внешнюю симуляцию на кибернетических экранах. Представьте себе экран в виде заполненной туманом грез камеры, в которой вы способны оставлять химерический след ваших платонических, имматериальных движений. Если дигитальные следы ваших ног и спиритуальные отпечатки ваших пальцев выглядят менее чем воодушевляюще на экране, что ж, просто поменяйте их. Научиться тому, как управлять конфигурациями своей души, потребует времени. Квантово-электронный универсум информации знаменует собой новое состояние духа. Все те регионы «духовности», которые столетиями всего лишь воображались, теперь, судя по всему, могут быть реализованы! Те из нас, кто наиболее философичен, прямо-таки опьянены этим.

 

Амфибии не станут пренебрегать телом

Те из нас, кто выберут путь амфибий, будут проводить часть дня, устроившись в и перемещаясь по кибернетически-псибернетической Экранной Стране. Но, пожалуйста, не поднимайте шум из-за нашего пренебрежения чудесами человеческой плоти. Первый момент, который стоит отметить, таков: мы, существа с тройственным мозгом, не должны использовать наше драгоценное fleshware для труда. Не святотатственное ли осквернение это — растрачивать наше бесценное сенсорное оснащение на изнурительный труд, поденщину, нудную работу? Мы не вьючные животные, не рабы, не исполнительные роботы, обряженные в одинаковую униформу и стремительно мчащиеся в свои офисы, волоча непременные атташе-кейсы. Почему должны мы использовать наши бесценные, незаменимые тела для выполнения работы, с которой гораздо лучше справились бы собранные на конвейере машины? Но кто вспашет поле и соберет урожай винограда? Медлительная фермерша со Среднего Запада наденет свой киберкостюм и развалится в своем гамаке в Акапулько, управляя автоматизированной пахотой на ферме в Небраске. Мигрант-мексиканец развалится в своем гамаке в Акапулько, используя кибераппаратуру для управления собирающими урожай винограда машинами.

Когда мы закончим нашу работу, мы снимем свои киберкостюмы, одежду нашего мозга, и облачимся в одежды тела. Если мы, платонические мигранты, будем потеть, то только предаваясь атлетическим или чувственным удовольствиям. Если мы будем позволять себе большое усилие, то только для создания чего-то изощренно-выдающегося по живописности или в области музыкальных форм. Если мы будем водить пожирающие нефть машины, то только ради удовольствия и радости езды. На самом деле единственными механическими средствами передвижения, в которые мы сядем и которыми будем вручную управлять, останутся спортивные машины. Поезда, самолеты, корабли будут использоваться только для увеселительных круизов и перемещать наши тела исключительно в эстетических, артистических, развлекательных целях. Позы наших тел будут грациозными и горделивыми, движения медленными, чувственными, смачными, эротичными — телесно-плотские каникулы после ускоренных, джазовых киберреальностей кибер пространства, где выполняется работа мозга.

 

Персональное явление в драгоценном теле

Общение лицом к лицу будет зарезервировано за особыми, интимными, очень ценными, сакраментализированными событиями. Встречи во плоти станут редкими и волнующими. В будущем каждый из нас вовлечется в захватывающее киберобщение со многими из тех, с кем мы можем никогда лично так и не встретиться и кто вообще не говорит на нашем фонетически-буквенном языке. Подавляющая часть нашей творческой деятельности будет развертываться в Экранной Стране. Снять свою киберодежду и посмотреть в лицо другому невооруженным глазом станет ценнейшим событием персональной явленности. И по своему качеству моменты нашей «персональной явленности» будут возведены на уровень мифической драмы.

 

Квантовая психология здравого смысла

До 1983 года, пока я не приобрел персональный компьютер, принципы квантовой физики всегда казались моему незрелому материальному уму чем-то совершенно непостижимым, странным, абстрактным и не имеющим никакого практического применения. Теперь, с активизацией дигитальных долей моего мозга, квантовая физика представляется мне исполненной здравого смысла и позволяющей очертить контуры практической психологии обыденной жизни в модальности тройственного мозга. Эйнштейновская теория относительности, например, утверждает, что реальности находятся в прямой зависимости от точек зрения. В противоположность статичным абсолютам пространства-времени, определяемым материальной реальностью, квантовые реальности мозга представляют собой изменчивые поля, конфигурация которых определяется интенсивным взаимным обменом, по принципу обратной связи, с иными источниками информации. Наше компьютерное brainware позволяет нам производить эйнштейновско-спиритуальные преобразования на наших лэптопах.

Принципом Вернера Гейзенберга констатируется, что не существует пределов объективной детерминированности. Если всякий из нас обладает собственной уникальной точкой зрения и она постоянно изменяется, то в таком случае любой из нас творит собственную, его или ее, версию реальности. Тем самым ответственность за созидание реальности возлагается не на по природе своей склонного ко злу библейского Бога, не на безликий механический процесс энтропийной деволюции, не на всеведущее марксистское государство, но на индивидуальный мозг. Субъективная детерминация действует в Экранной Стране. Мозг любого из нас творит свой собственный спиритуальный мир, как говорят на берегах Ганга. Мы имеем те реальности, которых заслуживаем. Или которые оберегаем. Или которые конструируем. И сегодня наш интерактивизированный мозг способен проецировать реальности страны чудес на наши экраны, а также распространять их по всей поверхности планеты со скоростью света. Обратите внимание на политические импликаты. Квантовая психология, делающая акцент на сингулярности точки зрения, есть не что иное, как доведенная до своих последних пределов демократическая перспектива. Экран — это окно в новый мир. Тот, кто контролирует наши экраны, программирует реальности, в которых мы обитаем. Поэтому нам самим надлежит контролировать экраны собственных реальностей. Эти два понятия, относительности и самодетерминации, исполнены здравого смысла прямо-таки уличного пошиба. Но и Эйнштейн, и Гейзенберг, и Макс Планк, и Нильс Бор утратили свою аудиторию, когда стали утверждать, что первичными элементами Вселенной являются биты да/нет (инь/янь) информации. И что твердая материя является не чем иным, как временной концентрацией застывшей информации. И что при расщеплении материальных структур высвобождается энергия: Е = mc2. И эти блестящие физики разъясняли идеи электроники, пользуясь своими руками, чтобы писать палеолитическим мелом на плоскости грифельной доски! В течение последующих двадцати-восьмидесяти лет квантовая аппаратура превратилась в предмет домашнего обихода. Использование принципов квантовой физики инженерной мыслью привело к созданию вакуумных электронных трубок, транзисторов, интегрированных схем, лазеров, радио, телевидения, компьютеров. Эти приспособления не были предназначены для перемещения в пространстве «материи — энергии». Взамен они приводят в движение информацию.

Data-сплетни. Электронный означает «информационный». Палки и камни способны раздробить ваши кости, но информация никогда не причинит вам вреда. Несмотря на то что она способна, увы, полностью взять под контроль ваш ум.

Таким образом, становится совершенно очевидным, что исходными «частицами», из которых состоит материя, являются биты «информации». Материя есть застывшая информация. Энергия есть всего лишь беззвучный дым и пот, выделяемые материей в ходе ее громоздких трансформаций. Знаменитая формула изменяется в I = тс2, где I = информации. На квантовом уровне ньютоновские «законы» становятся всего лишь локальными ордонансами. Здесь оказывается, что чем меньшим является лингвистический элемент, тем большим является его I.Q. (Информационный Коэффициент). Большее по объему всегда оказывается громоздким средством передвижения для миниатюризированных, платонических инфо-unit'ов, им повсюду перемещаемых. Вселенная является интеллектуальной системой, а элементами этого интеллекта являются кванты. И неожиданно мы понимаем, что мозг есть орган, предназначенный осуществлять метаболизм дигитальной информации.

 

Популяризация и персонализация квантовой психологии в бурном ХХ веке

Для всех тех, кто не давал себе труда вникнуть в блестящие интуитивные метафоры восточной философии, принципы квантовой физики в том виде, в каком они впервые были преданы гласности где-то около 1900 г. н.э., казались неправдоподобными и странными.

Но, оглядываясь назад, мы можем убедиться в том, что каждым десятилетием Бурного XX Столетия порождались события, лишь подтверждавшие и использовавшие квантовые принципы.

Философия нашего столетия, со времен Пирса и Соссюра, становится лингвистической, семиотической, семантической. То же случилось и с психологией, и с политикой. Современное искусство, современная литература, современная музыка приучили нас чувствовать себя комфортно в квантовой атмосфере. Великие художники разрушили репрезентационные структуры, высвободили первичные элементы для того, чтобы иметь возможность создавать новые формы, образцы слов и звуков, и приняли на себя ответственность за процесс формирования субъективной реальности. Как продемонстрировал Уолт Дисней, мозгу нравится быть электронизированным.

А сегодня мы имеем в своем распоряжении интерперсональные компьютеры, Нинтендо-перчатки, Cera CD-ROM'ы, электронные сводки бюллетеней. Всеми этими сравнительно недорогими устройствами власть творить платонические, электронные реальности отдается в руки интерактивно взаимодействующих между собой индивидуальностей.

 

Открытие и исследование мозга

Эпоха психоделических (расширяющих горизонты ума) наркотиков (1960-1980 гг.) породила повальное увлечение измененными состояниями сознания, исследованиями мозга, интроспективными изысканиями, приспособлениями по стимуляции деятельности мозга, восточной йогой - всем тем, что имело своим основанием квантовые принципы. В эпоху персональных и интерперсональных компьютеров, дигитальных текстовых редакторов, аудио- и видеоаппаратуры (1976-1990 гг.) жилище среднего американца превратилось в электронно-информационный центр. В этот же период специалисты в области нейрологии публикуют результаты своих открытий, раскрывающих механизм перемещения информации по структуре мозга посредством химических нейротрансмиссий и электрических цепей. Слияние этих двух волн информации, внутренней психоделической и присущей Экранной Стране кибернетической, впервые предоставило человеческому существу возможность понять, как функционирует его мозг. Человеческий мозг, по самоопределению, является самым мощным блоком управления коммуникацией в пределах известной нам части Вселенной. Констелляцией сотен миллиардов клеток, плавающей в океане инфогеля. У мозга нет ни мускулов, ни органов чувств. Он представляет собой мерцающее море роящихся молекул-микрочипов, упакованных в объемистое hardware нейронов и связанных между собой системой химически-электрических сигналов. Мы не были способны понять, как функционирует наш мозг, до тех пор пока нашими инженерами-электронщиками не был построен компьютер. И теперь мы учимся тому, как направлять волны излучения нашего мозга в Киберию электронной реальности, как мыслить, играть, работать, общаться и творить на этом первичном (0/1) уровне. Наши состоящие из сотен миллиардов нейронов компьютеры предназначены для процессирования дигитальных сигналов с тактовой частотой сто пятьдесят миллионов в секунду. Каждый нейрон способен развернуть ни много ни мало как до десяти тысяч ветвящихся рецепторов для получения информации от своих соседей. Рассказывайте после этого о локально-региональных сетях! О деятельности Центрального Разведывательного Управления! На участке одного синапса, по всей вероятности, в секунду происходит обмен большим количеством информации, чем в штаб-квартире ЦРУ в течение дня. Если вообще таковой имеет там место. Это измерение реальности, которое было описано Платоном в IV веке до н. э., было интуитивно предвосхищено квантовой механикой на рубеже XIX и XX веков и которое мы, существа с тройственным мозгом, начинаем обживать в конце Бурного Двадцатого Столетия.

 

Квантовая политика: власть сингулярностям

В 80-х годах мы могли наблюдать, как фабрикация квантовых реальностей способствовала упрочению власти монополистических организаций, руководивших карьерой таких экранных персонажей, как Рональд Рейган, Папа, Аятолла Хомейни и Михаил Горбачев. К 1989 году природа квантовой политики процессирования мысли и взаимодействия человек — компьютер подверглась радикальным изменениям благодаря появлению и рыночному распространению домашней дигитальной аппаратуры. Сегодня мы можем создавать электронные реальности по ту сторону экрана уже не только с помощью клавиатуры, джойстика или «мыши».

Мы одеваемся в интерфейс. Мы надеваем киберперчатки, киберочки, кибербереты, кибержилеты. Кибершорты! Движениями наших тел создаются образы на наших экранах. Мы прогуливаемся, разговариваем, танцуем, плаваем и дрейфуем по дигитальным мирам, и мы взаимодействуем на экранах со всеми теми, кто подсоединен к нашей сети. Киберодежда является мутационной технологией, позволяющей индивидуальному мозгу вторгнуться в пределы В.Т. (вне-телесного) опыта точно так же, как сухопутная одежда типа ног и легких позволила рыбе вырваться за пределы водной стихии (В.В.-опыт). Киберодежда предоставит возможность любому американцу пересечь Стену Мерлина, встретиться и вступить в интерактивное общение с другими в киберпространстве.

 

Первопроходцы киберпространства

Исходное понятие делающей доступным В.Т.-опыт аппаратуры искусственной реальности было введено Майрон Крюгер и Тедом Нельсоном в 70-х годах. Предельно реалистично и во всех подробностях процессы созидания и обживания дигитальных вселенных были описаны в 1985 году Вильямом Гибсоном в его блестящей эпической трилогии «Neuromancer», «Count Zero» и «Mona Lisa Overdrive». Гибсоном было дано описание «матрицы», совокупности data-миров, порождаемых дигитальной человеческой коммуникацией. К 1989 году такими киберонавтами, как Жарон Ланье, Эрик Галлихзен, Джой Ито, Бренда Лорел и Ребекка Аллен, уже разрабатывались киберпространственные реальности, сконструированные для двоих. Или для большего числа.

 

Реальности, сконструированные для двоих

Многие сегодня по вполне понятным причинам обеспокоены тем, что в будущем люди больше времени станут посвящать не Игрищам Плоти, но проводить в Платоновой Стране, пилотируя свой собственный мозг по электронным реальностям и взаимодействуя с иными электронными человеческими существами. Подобно подросткам, чьими гормонами внезапно активизируются неиспользуемые сексуальные контуры их мозга, именно мы, существа с тройственным мозгом, начинаем сегодня обнаруживать, что мозг является не чем иным, как инфо-органом, подключенным к каналам связи и источникам питания, предназначенным как процессировать, так и передавать электронные сигналы. Основной функцией компьютера как такового станет осуществление интерперсональной коммуникации. Через десять лет большинство из нас будут проводить почти что все свое экранное время, энергично носясь по волнам дигитальных океанов, интерактивно общаясь и предаваясь рекреативным утехам совместно с другими, также обладающими тройственным мозгом существами. Кое-кто из циников индустриальной эпохи скажет, что люди слишком ленивы. Активности они скорее предпочтут лежаче-оседлый образ жизни слизня. Но мы уже проходили сквозь подобные техноскачки в истории.

До Генри Форда только крупнокалиберным инженерам и капитанам дозволялось управлять такими относящимися к области масс-медиа средствами передвижения, как поезда и пароходы. Сегодня нам более чем хорошо известно (и зачастую порицается нами) это генетическое побуждение схватиться за руль, рвануть с места так, чтобы задымилась резина, и свободно автомобилизировать себя, которое охватывает любого представителя нашего биологического вида в пубертатный период. Через десять лет подавляющая часть нашей повседневной деятельности —  профессиональной, образовательной, развлекательной — просочится в Экранную Страну. Здравый смысл подсказывает нам, что тех, кто наиболее совместим с нашим мозгом, нам скорее удастся найти, если мы не будем привязаны к локальной географии.