Как становятся художником? 
Зачем становиться художником?
Что сегодня является искусством и какую роль оно играет в обществе?

На эти вопросы невозможно ответить. Единственный возможный ответ — это организация новой Школы, места, где заново формируются протоколы встречи поколений художников и где они вместе могут попытаться понять, что происходит с искусством и субъективностью художника.

Чего ждать от художественной школы?

В первую очередь, не питать иллюзий насчет той убогой ситуации, в которой находится современное искусство сегодня. Любая Школа — если это не бюрократизированная академия, основанная на возгонке разнообразия подходов, и не кузница профессиональной конкуренции — это, прежде всего, принятие ответственности и позиции. В этом плане любая неформальная Школа всегда движется наперекор существующему ходу вещей. Она всегда продолжает настаивать, что искусство сущностно важно для становления человека. Искусство — это жест отрицания и призыв к миру стать другим. Именно это и способно определять позицию искусства в обществе. Искусство, как и философия, всегда было и до сих пор остается тем самым легитимным местом, где разыгрывается спор о том, что есть истина.

Но в чем состоит роль искусства сегодня, когда любые разговоры об истине считаются подозрительной темой для маргиналов, а все границы между искусством и жизнью, искусством и медиа, искусством и общественными науками, искусством и активизмом уже настолько стерлись, что у нас отпало всякое желание и возможность заново попытаться определить, что такое искусство?

Каким знанием необходимо обладать, чтобы стать художником?

Как это знание можно оценить?

Кто те эксперты, судящие, что есть хорошее, а что плохое искусство?

Именно процесс «академизации» художественного образования закрывает любые возможности подобного взыскания. Искусству невозможно научить — его возможно только практиковать вместе. И именно старая добрая традиция, когда художники одного поколения стараются разделить со следующим поколением свою веру в искусство и его силу, свои сомнения и надежды, свои страхи и страсть, и есть способ вместе встретить вызов этих вопросов.

Стоит напомнить о подобных инициативах, отметив лишь несколько: УНОВИС в Витебске в 20-е годы, колледж Блэк Маунтин в 30-е — 50-е в США, неофициальные кружки вокруг ряда фигур диссидентского искусства в позднем СССР, Баухауз и многие другие. Некоторые из них оставили заметный след, другие — совсем невидимый. Даже важнейшие из них часто были источником перемен для достаточно узкого круга людей, но их присутствие позволяло хранить надежду и в самые темные времена.

Какое именно художественное образование необходимо в российском контексте сейчас, в ситуации, когда под угрозой базовые демократические свободы, а уровень насилия в обществе подошел к критической черте; в условиях, когда отсутствуют любые формы поддержки независимой критической культуры, а академических учебных программ в области современного искусства не существует вообще?

Искусство может и должно соотноситься со всеми болезненными процессами трансформации общества. И сегодня важно практиковать искусство, которое не прячется в безопасное гетто институций и выверенных учебных курсов. Важно искусство, порвавшее с формалистским подходом к политическим и социальным вопросам; искусство, которое может создавать истории, обращенные к каждому лично; искусство, которое обращается к широкой аудитории, а не к узкой группе профессионалов, способных разбираться в тонкостях языка. Чтобы добиться этого, мы должны аккумулировать знания самых различных дисциплин и потом использовать их наиболее неортодоксально.

Нужно скрестить поэзию и социологию, хореографию и уличную политику, историю искусства и критические активистские исследования, квир-науки и театр, политэкономию и возвышенное, права культурных работников и романтическое видение искусства как миссии и т.д.

Школа и дисциплина

Важнейшим компонентом Школы является идея коллективных практик; в процессе обучения важно выработать различные модели коллективного творчества. Главное — это сообщество обучающихся. В Школе не место нейтральному, далекому от практики абстрактному знанию. Подлинное обучение требует от всех его участников занять свою позицию в мире, где основные линии противостояния формируются в процессе выработки той или иной идеологической/эстетической тенденции.

Школа не учит тому, как делать карьеру художника — вместо этого ее участники практикуют искусство как призвание. Школа не снабжает учеников «нужными» связями — она создает среду интересных и замечательных людей. Здесь никто не будет обещать, что парочка выпускников станет знаменитыми и богатыми. Школа — это реализация той степени полноты бытия и свободы, которые дают возможность быть собой и заявить о своем присутствии в этом мире прямо сейчас.