«Призрак желания». Куратор Петер Вайбель
«Новая галерея», Грац, Австрия
26.04.03 — 24.08.03

В культурной столице Европы, австрийском городе Граце, 26 апреля 2003 года открылся Фестиваль Мазохизма. Напряжение возникало уже на уровне названия — между словами «фестиваль» и «мазохизм». Впрочем, «фестиваль» подразумевал не столько общегородской праздник переодевания в кожано-металлическую униформу с последующим сладострастием взаимной боли, сколько обширную программу, которая включила в себя выставку «Призрак желания», конференцию «Риторика и сценарии», перформансы, кинопоказы и концерты «Мазомания», а также представление вновь изданных книг Захер-Мазоха, книг о нем и о мазохизме. В качестве организаторов программы выступила хорошо известная в Европе «Новая галерея» и ее куратор, теоретик культуры и новых медиа Петер Вайбель.

Человека, оказавшегося летом этого года в столице европейской культуры, может охватить недоумение: почему весь город пестрит плакатами, призывающими погрузиться в жестокий и болезненный мир мазохизма? Дело в том, что именно в Граце в 1869 году Леопольд фон Захер-Мазох написал свой самый знаменитый роман «Венера в мехах» (родился он, кстати, в 1836 году во Львове). Мало того, как раз в Граце работал знаменитый сексопатолог Рихард фон Крафт-Эбинг, который в 1886 году в книге «Половая психопатия» впервые клинически описал феномен получения удовольствия в связи с унижениями и болью. Теоретическое объяснение мазохизму дал три десятилетия спустя Зигмунд Фрейд.

Исследования Зигмунда Фрейда, Жака Лакана и Жиля Делеза в первую очередь показывают, что мазохизм — явление комплексное, обнаруживающееся в самых разных проявлениях. Причем такие понятия, как «мужской», «женский», «телесный», «моральный» мазохизм, далеки от однозначности. Один человек предпочитает прямой путь — отправиться в СМ-клуб, где его свяжут и как следует отхлещут; другой испытывает сладостную боль, когда на него кричит начальник или жена, и он делает все, чтобы провиниться и быть наказанным; третий, чтобы почувствовать себя, должен все больше пирсинговать свое тело, четвертый предпочитает отдаться экрану телевизора, круглосуточно источающему потоки тупоумной символической агрессии.

Как мы понимаем, все современное общество пронизано духом мазохизма. Призрак бродит по Европе, призрак мазохизма... Достаточно посмотреть на сегодняшнюю моду. Мазохизм проявляется и в любви к униформе, к стилю «милитари», к кожаной и резиновой одежде. Не случайно логотипом выставки «Призрак желания» стала фотография французской художницы Николь Тран Ба Ванг с изображением девушки, снимающей с себя «вторую кожу». СМ-эстетика и индустрия моды теснейшим образом связаны, что можно видеть на примере так называемой высокой моды. Достаточно упомянуть Жана-Поля Готье и Тьерри Маглера. Мазохизм проявляется и в фетишизме, любви к отдельным, как бы обретающим автономию частям тела, которыми заполнены выставочные залы и галереи, а также экраны кино и телевидения. Образцом, так сказать, непосредственно фетишизма в искусстве могут служить многолетние опыты визуализации дамских туфелек Энди Уорхола. Товарный фетишизм современного капитализма делает всех, по крайней мере отчасти, мазохистами. Современная культура и общество так называемого потребления — проводники мазохистских тенденций.

Современное изобразительное искусство, впрочем, связано с мазохизмом не только фетишизмом, но также игровым, постановочным характером визуализации. Основа мазохизма, как показал Фрейд, а вслед за ним Лакан и Делез, — фантазматический сценарий, основой которого служит признание через подчинение. Мазохист вначале прорабатывает фантазматический сценарий, а затем заключает контракт о его реализации с Госпожой. Он, таким образом, оказывается и сценаристом, и режиссером, и одним из главных действующих лиц этого театра жестокости. Активность пассивного мазохиста — неотъемлемая часть СМ-контракта. Более того, мазохист порой еще и зритель — стены СМ-клубов зачастую зеркальны. Такого рода зеркальная нарциссичность также вполне соотносится с позицией современного художника. Не случайно Петер Вайбель покрыл пол «Новой галереи» зеркальным металлом.

Перемещаясь по металлическому полу, зритель переходит из зала в зал, осматривая все многообразие мазохизма, представленного работами почти 200 художников! Понятно, что далеко не все они, так сказать, практикующие мазохисты, приковывающиеся себя в свободное время цепями к батарее ради телесных истязаний. Конечно, на выставке есть работы знаменитой француженки Орлан, которая известна непрерывной работой над собственным образом, т. е. постоянными хирургическими операциями на лице: ответ современного искусства промышленному поп-культурному — от поп-звезд политики до поп-звезд музыки — имиджмейкерству. Конечно, есть здесь и фотографии австралийского перформансиста Стеларка, который в 1984 году подвесил свое тело на крюках над улицей Нью-Йорка. Есть и классики СМ-жанра, такие как американцы Джоэль-Питер Виткин, Андрее Серрано и «супермазохист» Боб Фланаган, работы которых вызывают у латентного мазохиста чувство глубокого омерзения. Генетическое заболевание превратило жизнь Фланагана (1952-1996), как он пишет, в «борьбу болезни с болезнью», не столько в проработку стратегий выживания, сколько в перформанс подчинения смерти. «Супермазохист» зашивает себе рот, прибивает гвоздями к доске мошонку, на сутки помещает себе в грудь катетер для введения антибиотиков, подвешивает к пенису гири...

Однако большинство художников проявляют СМ-тенденции не столь явно. Здесь и черный юмор рисунков Роланда Топора, и изящные эротические рисунки Пьера Клоссовски, и иллюстрации к «Саломее» Оскара Уайльда Обри Бердслея, и фантасмагории сюрреалистов Сальвадора Дали и Андре Массона, и шизофреническое перераспределение органов Ханса Беллмера, и классики модной фотографии Грег Горман и Хельмут Ньютон. Последние в контексте «Призрака желания» выглядят как салонная имитация мазохистской имитации фантазма. Двойное отчуждение от фантазма, двойная постановочность напоминают о коммерциализации и капитализации желания человека, в том числе и мазохистского желания.

Заметным оказалось отсутствие хотя бы одного русского художника на этой выставке. Заметным хотя бы потому, что и Захер-Мазох, и Фрейд упоминают о русском мазохизме. Среди кандидатов назывались имена и «собаки» Кулика (в данном случае отсутствие объяснялось тем, что Вайбель сам был собакой, которую водили по улицам Вены в далеком, еще революционном, 1969 году), и Юфита с его «Деревянной комнатой»(одну из главных ролей в этом фильме играет СМ-камера, где человеческое существо претерпевает сладострастную гибридизацию с древесиной), и московские «радикалы» с их поиском славы под знаком неприятностей (здесь мы сталкиваемся с рыночным, расчетливым мазохизмом, имитирующим «преступление» и «наказание»..

Мазохизм — один из способов обретения себя в сегодняшнем мире. Чтобы ответить на вопрос «кто я такой?», нужно ответить на вопрос «чего я хочу?» Так что название выставки выбрано не случайно — «Призрак желания». Желание всегда призрачно, по крайней мере потому, что сфабриковано. Я хочу того, что другой хочет, чтобы я хотел. Постоянное подавление субъекта, его изощренная эксплуатация в мире сегодняшнего капитала превращают саморазрушение в способ выживания. Человек подчинен господствующей идеологии, средства массовой дезинформации манипулируют им на нужный власти манер. На СМ-конференции настойчиво звучала мысль: если XX век был веком садизма, то XXI — мазохизма. Мазохизм — игра по правилам, капитализм — игра без правил. И, перефразируя, можно сказать: современное искусство — игра по правилам, капитализм — игра без правил.