...Это время — начало расползания всего масс-медиального, укоренение однозначного визуального языка — новой пиктографии, переучиваться с которого сейчас уже нет возможности и сил...
Д.К.М.

...последнее совместное воспоминание о 60-х — мы, молодые и просветленные корреспонденты «Комсомольской правды», умираем от передозировки на концерте Дж. Хендрикса или Дж. Моррисона, сейчас уже точно и не вспомнить.

...что делать, если энергетика происходящего в стране, независимо от ее (энергетики) значимости (для самой страны и мира), проистекала из-за рубежей Родины и доходила до нас, любопытных провинциалов, через критические статьи в «Технике молодежи» и «Литгазете». Раньше они (статьи) казались необоснованно критическими и мракобесными, а сегодня в них угадываются все ОРЗ современного искусства, которое у нас все еще делается по тем старым журнальным статьям (и неизвестно, плохо это или самобытно).

Разница в критической оценке «современного искусства» в 60-х годах и в данный момент отличается, пожалуй, кардинально — и не из-за перемен в оценках и взглядах критик-менов, а скорее из-за потускнения самого предмета критики — контемпорированного арта. Именно в отсутствии некой романтической силы, всепоглощающего лирического модернизма, на наш взгляд, и кроется ностальгическая иллюзия «№ 60». Кто-то видит в тех временах скрытую мощь нон-профит-творчества, другие, напротив, скажут, что именно тогда Уорхол сделал деньги предметом творчества; все это, разумеется, рассуждения стареющих умов, для которых воспоминания приятней действительности. Да, это не продуктивно, но приятно, и ничего с этим не поделаешь.

Пора ли говорить о «неиссякаемых источниках вдохновения 60-х», которые снова стали актуальны, — наверное, нет, хотя бы потому, что процесс не прекращался. Совсем молодые художники периодически открывают для себя, через дозированные сбросы новейшей исторической арт-критики, колоссов 60-х. Художники нашего поколения (промежуточный возраст), как бы ни хотели, не в состоянии полностью избавиться от структур мышления, заложенных в детстве, а здесь и технократичность, и противостояние (скрытное) власти. Живые же, классики и неклассики, чье творчество сформировано периодом 60-х, естественно, навсегда там.

Возможно, это — самое романтическое воспоминание нашей цивилизации, стоит хотя бы зачитать список кумиров, доставшихся нам в наследство, да что там говорить...

Если судить о влиянии 60-х по последнему художественному салону «Арт-Москва», то Уорхол -Первоисточник — практически затерялся среди более поздних рефлексий и ремиксов, утратив былой аромат, но не значимость. Мы говорим «современное искусство», подразумеваем...

Последней (60-й) каплей современного российского искусства стало то, что эстетика СССР, самая вкусная часть которой выросла именно из 60-х, стала, благодаря превращению в российский бренд (пусть и только внутреннего пользования), активно ратироваться в медиапространстве, и не прореагировать на это как на объективную реальность, увы, не удастся.