Этот фестиваль современного искусства организовал Стамбульский фонд культуры и искусств, имеющий двадцатилетний опыт проведения культурных мероприятий. Биеннале стартовала в 1987 году и стала событием уже потому, что впервые давала возможность местной аудитории познакомиться с Люперцем, Альберолой, Пистолетто, Дзорио. Две последующие биеннале продолжали знакомить со звездами (ЛеВитт, Бюрен, Кунеллис, Пуаре) и в то же время предлагали кураторам из разных стран возможность устроить национальные экспозиции в рамках единой «зонтичной» выставки. Однако в поиске новых форм репрезентации современного искусства организаторы решили обратиться к модели кураторской выставки. Делать биеннале 1995 года был приглашен авторитетный куратор из Германии Рене Блок. Его концепция также предусматривала проведение нескольких выставок: наряду с большой групповой выставкой, называвшейся «Ориентация», он представил ретроспективный проект «Флюксус». Благодаря связям и авторитету приглашенного международного куратора, биеннале приобрело прочную репутацию важного художественного события в мире. Фулия Эрдемчи — директор Стамбульской биеннале Рене Блок — куратор 4-й Стамбульской биеннале Роза Мартинес — куратор 5-й Стамбульской биеннале

 

Куратор

«ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ»: Как известно, биеннале была учреждена Стамбульским фондом культуры и искусств, он же назначает и куратора. Скажите, кто лично стоит за выбором вашей кандидатуры? Кто принял столь удачное решение доверить две последние биеннале международным кураторам? Ведь не все здесь довольны такой практикой.

РЕНЕ БЛОК: Конечно, решение принимают люди, а не фонд сам по себе. Приглашение стать куратором 4-й биеннале я получил от господина Ферели, директора фонда. Он же и назначил директором биеннале необычайно эффективную Фулию Эрдемчи. Оерели играет очень важную роль в развитии местной художественной ситуации. До этого фонд уже организовывал биеннале, но с другой командой: другой директор, другие цели. Сейчас, с новым директором, биеннале функционирует лучше, она стала более актуальной и интернациональной. Конечно, успех зависит от личности куратора. Биеннале Розы Мартинес — безусловная удача. Мы пока не знаем, кто будет делать следующую, однако ищем на эту должность яркую индивидуальность.

РОЗА МАРТИНЕС: Думать, что выставки в Стамбуле может курировать только местный куратор, значит быть очень недалеким. Если я родилась в Барсе тоне, то должна курировать биеннале в Барселоне, или если Рене Блок родился во Франкфурте, то — во Франкфурте? Кураторы много ездят из одной страны в другую. Сегодня куратор из Испании делает выставку, скажем, в Южной Африке, из Франции или Японии — в Латинской Америке. Это дает возможность движения, трансляции, открывает новые горизонты. Как интересно — увидеть реальность своей страны чужиии глазами. Это обогащает, возникают новые интерпретации. Я из Испании, из средиземноморского региона, и, конечно, я вижу иначе, чем здешний куратор или куратор из Нью-Йорка. Это как раз и важно, и это расширяет перспективы.

ФУЛИЯ ЭРДЕМЧИ: При биеннале существует совет из семи человек, в который входят Рене Блок, Сьюзан Межоли из Венгрии, хорошо знакомая с художественной ситуацией в Восточной Европе. В него входят также и местные представители — философ, искусствовед и художник. Члены совета принимают решение о назначении куратора коллективно. Мы собираем творческие биографии и выставочные каталоги разных кураторов. Розу Мартинес, например, предложил Рене Блок. При этом, если Рене Блок, куратор предыдущей биеннале, — из Центральной Европы и ему около пятидесяти пяти, то на этот раз наша задача была найти кого-нибудь из другой части Европы и другого возраста. Роза Мартинес из средиземноморского региона, женщина и на поколение младше. Но главными критериями были, конечно, ее понимание современного искусства и ее профессиональный опыт. Сейчас мы снова собираем сведения о возможных кандидатурах. Надеюсь, в начале апреля станет известен куратор 6-й Стамбульской биеннале.

 

Биеннале

Р. Б.: Я считаю, что биеннале очень важна для культурной ситуации в Стамбуле и Турции. Делая здесь выставку, я адресовал ее не публике из Парижа, Берлина или Нью-Йорка, а стамбульской аудитории, отчасти — из Софии и Салоников. На биеннале я развил одну из моих культурно-политических идей. Название же ее произошло от корня «ориент», входящего в слово «ориентироваться», но также обозначающего «восток». В каком-то смысле понятие «восток» стало ключевым для ориентации в новой европейской политической ситуации. Эта культурно-политическая идея биеннале оказалась эффективной уже пот эму, что после биеннале турецких художников стали приглашать участвовать в выставках за рубежом.

Ф. Э.: Работая над концепцией, мы стараемся адаптировать ее к жизни страны, ее изменениям. Концепция Розы Мартинес «О жизни, красоте, переводах и других трудностях...» вне политики, хотя придерживается вполне определенной политики и морали. Она о повседневных тонкостях, однако часто политический выбор определяется незначительными деталями нашей жизни. Выставка критикует мораль посткапиталистического общества, но не предлагает свою мораль, а призывает к переосмыслению, внимательному отношению к каждодневной действительности, ее незначительным деталям. Она ставит вопросы по поводу женского и мужского, человеческих отношений, жизни. Наши убеждения формируются из того, что мы видим на улице. Поэтому выставка Розы, в определенном смысле, политическая. И со стороны местной публики много отзывов — удивление, иногда обеспокоенность. Например, работа Олега Кулика — очень сильный, радикальный жест, который нельзя апроприировать в поп-дискурс. Или работа турецкого художника Халиля Альтиндере, ставящего под сомнение свою турецкую идентичность. Он помещает на идентификационную карточку (паспорт) фотографии, которые обычно делают при аресте в полицейском участке. Такие политические жесты не остаются без внимания. Радикальные исламисты не дремлют. Их газета следит за биеннале. Они критикуют, но я ждала критики со стороны исламистов. Но физической реакции нет, и это уже хорошо.

P. M.: Я не могу отрицать моего происхождения. Я из Испании, а это страна западного мира. Я принадлежу к определенным традициям, хотя очень открыта пониманию других традиций и культур. У меня свои взгляды, но они и не догматичны. При встрече с другой культурой, видя новые реалии, я меняюсь и мои взгляды меняются. Конечно, я принадлежу к определенным традициям, но, как многие интеллектуалы и кураторы, я деконструирую эти традиции, стаилю вопросы. Западная традиция претендует на абсолютную истину, но я не думаю, что это так на самом деле. Сейчас есть иные истины. Конфронтация западного искусства и других искусств очень позитивна — она ведет к взаимному изменению. Попытки самоутверждения Востока очень зажны. Восток и другие страны говорят: мы здесь, мы видим, мы понимаем искусство иначе, у нас своя точка зрения. Но в конечном итоге всегда есть борьба за власть.

 

Организация Биеннале

Р. М.: Фонд выделяет на биеннале очень немного, однако художников поддерживают государства, организации, частные спонсоры. Биеннале — результат международного и институционального сотрудничества.

Ф. Э.: По сравнению с другими биеннале наш бюджет крайне мал. Например, общий бюджет Документы — 25 млн. марок, а наш бюджет сейчас — 1,7 млн. долларов. 65 — 70% бюджета получено за счет международной поддержки. Еще 30 — 35% мы должны привлечь сами, чтобы покрыть все расходы. В каталоге перечислены многие организации, оказавшие помощь, но ее недостаточно. От предыдущей биеннале у нас остался дефицит почти 250 тысяч долларов. На этот раз он, думаю, будет не меньшим. Для некоммерческого фонда это довольно много. Биеннале имеет большой успех здесь и в мире, но в финансовом смысле она очень обременительна. Однако фонд организует ряд других фестивалей: театральный, джазовый, кинофестиваль, и за их счет мы надеемся компенсировать наши убытки.

«XЖ»: Поддерживает ли вас министерство или городская администрация?

Ф. Э.: Последние два года мы существовали без поддержки правительства. К нам тепло относятся, но времени и денег на нас не хватило. В будущем, я предполагаю, мы будем получать какую-то поддержку, но не более 5—8% всего бюджета фонда. Они не могут давать на биеннале, но будут поддерживать фонд.

«XЖ»: Освобождаются ли ваши спонсоры от налогов?

Ф. Э.: Да, поскольку это благотворительный некоммерческий фонд.

«XЖ»: Кто занимался фандрайзингом?

Р. Б.: До Стамбула у меня был опыт работы на Сиднейской биеннале, и кроме того я возглавлял Институт международных связей в Германии. У фонда были свои контакты. Как организатору мне приходилось работать и над решением финансовых вопросов: не только выбирать художников в разных странах, но и договариваться об экономической поддержке их участия. Приходилось работать сразу на обоих уровнях.

P. M.: В период моей кураторской работы фанд-райзингом в основном занимались фонд и Фулия Эрдемчи. Я ходила с ней в консульства, Британский совет. Просила художников связаться со своими организациями. Для испанских участников договаривалась о деньгах в министерстве. Но я не играла главную роль.

«XЖ»: Сколько времени вы работали над этим проектом?

Р. М.: Полтора года.

«XЖ»: Каким, по вашему мнению, должен быть гонорар куратора за такую работу?

P. M.: Я лично работала не для денег. Для меня был важен идеологический стимул и желание внести свой вклад в современное искусство. О том, сколько куратор получает за свою работу, говорить неинтересно хотя бы потому, что работа куратора оплачивается плохо. Поэтому, делая биеннале, я вынуждена была параллельно работать в других местах.

 

Подводя итоги, надо сказать, что, несмотря на большие успехи вестернизации, в Стамбуле держится периферийная культурная ситуация. Международная биеннале современного искусства стала возможна в результате политики наиболее передовой части местной буржуазии на интеграцию Стамбула и Турции в европейскую социально-политическую систему. В Стамбуле развивается современный художественный дискурс, сеть галерей и институций с интернациональными амбициями, ищущих инструменты преодоления своей герметичности. Стамбульская биеннале — черта и потребность времени. Подобная крупная международная выставка, хотя бы в связи с трудностями финансирования, невозможна лишь как местная инициатива, а имеет определенную социально-культурную диалектику. В наше время масштабное культурное событие предполагает совместное усилие многих участников процесса глобализации: как локальных, так и интернациональных. Первые десакрализуют свою периферийность и налаживают символический обмен, вторые — диверсифицируют контекст циркуляции художественного продукта, повышая таким образом его потребительскую привлекательность. Стамбул — удачный пример правильного развития художественной географии за счет биеннального движения.

 

Материал подготовил КОНСТАНТИН БОХОРОВ