Выпуск: №1 1993
Вступление
КомиксБез рубрики
Песня о МосквеГеоргий ЛитичевскийСтраница художника
Тотальная БеспомощностьКатрин БеккерИнтервью
Актуальное интервью. ХЖ №1Гия РигваваСимптоматика
Русская коллекция «Европейского банка»Виктор МизианоТенденции
На путях «Раскартинивания»Александр СоловьевТенденции
Что такое «оперативный реализм»?Николя БурриоПубликации
Улыбка ДжокондыДмитрий ГутовПисьма
Открытые письмаОлег КуликТенденции
Круглый годЕкатерина АндрееваПутешествия
Венские каникулыЕлена КурляндцеваСтраница художника
Страница художника. Фарид БагдаловФарид БагдаловВыставки
Тонущая ВенецияВиктор МизианоВыставки
Дегенеративное Искусство: cудьба Авангарда в Нацистской ГерманииБорис ГройсВыставки
60-е: еще раз про любовьВиталий ПацюковВыставки
Выставки. ХЖ №1Евгения КикодзеКниги
Беседы «Художника» и «Литератора»Юрий ЛейдерманАнатолий: Когда-то я говорил: «Это сейчас невозможно», слово «невозможно» было в кавычках. Что означают эти кавычки: возможно или невозможно?
Катрин: А что невозможно?
Анатолий: Гейдар Джемаль пишет: «Проблема невозможного для живого существа начинается с поворота против вызвавшей его к жизни причины. Этот поворот, другими словами, есть восстание против позитивного духа».
Катрин: Восстание как отрицание или как альтернатива чему-то?
Анатолий: Ни то и ни другое. Это как некая вертикаль по отношению к плоскости.
Катрин: Что мотивирует это восстание?
Анатолий: Существующая ситуация. Манипулирование, симулирование, перемещение, рефлексия, описание, мелкое противостояние и т.д. В общем, тотальная беспомощность.
Катрин: В процессе времени индивидуум все больше и больше испытывает чувство потери его значения — все сказано, найдено... Этот процесс также влияет на развитие искусства последних тридцати лет. Я имею здесь в виду общеизвестное «плюралистическое» развитие искусства — заменяемость.
Анатолий: Даже общество пытается навязать свои идеалы, вкусы, порой очень успешно. Требуется совершить «поворот» и искать Память.
Катрин: Недавно я читала, что постмодернизм мифологизирует без знания того, что он превращает в миф. Имеется ли в виду поиск памяти, акцентированный на осознании исторических процессов?
Анатолий: Если используется на данном этапе «память», то ее действительно можно охарактеризовать как историческую. А я имею в виду «память», связанную с архетипами.
Катрин: То есть речь не идет об описании и анализе исторических процессов и состояний, как, скажем, в соц-арте, а скорее, о приближении к некоему Абсолюту через выявление некой Идеи, Памяти, архетипических знаков, вещей, неподвластных идеологии, так сказать — площади пересечения индивидуального и всеобщего.
Анатолий: И при этом позиция отстранения от заменяемости становится все более и более значительной.
Катрин: Гражданское мужество?
Анатолий: Личность! Сейчас драма, трагедия игнорируются, преднамеренно смягчаются. А нам нужен второй Шекспир. Хватит рассказывать, хватит описывать, конструировать. Покажите мне красоту, замешанную на ужасе! Это абсолютно современная проблема!
Катрин: Но в каком виде это выразится в актуальном искусстве?
Анатолий: При общем состоянии позитивной духовности в искусстве никто не ищет цели. Может быть, необходимо предпринять попытку исключения «реальности», как некоего хаотического контекста. Это не альтернатива чему-либо, это просто другое. Как древние стелы, не выполняющие сейчас никакой функции, например, египетские — в Риме.
Катрин: Это значит, что они лишены традиционного употребления. Ведь они, помимо эстетической, несли еще и «культовую нагрузку», имели символическое значение.
Анатолий: Усталость от «современности» и жажда значения, значения произведения как такового. Жажда некой его культовости, «невозможности». Это как обратный эффект сакральных предметов.
Катрин: Но это не носит характер возвращения.
Анатолий: Да, это скорее превращение.
Берлин, декабрь 1991