Современное искусство Украины еще с конца 80-х – начала 90-х годов, т.е. со времен «украинского трансавангарда», проявляло устойчивую склонность к производству художественных объектов. В первую очередь – станковой живописи. Ненадолго утратив главенство во второй половине 90-х (когда схлынула «южнорусская» волна), украинская живопись в начале нового века уверенно вернулась на позиции профилирующего медиа. Тем неожиданнее стало появление на украинской сцене групповых практик художественного активизма в публичном пространстве.

Проект «Революционное Экспериментальное Пространство», давший название группе украинских молодых художников, включил в себя работу в открытых мастерских в киевском Центре современного искусства (бывшем Центре Сороса), уличные экспозиции на революционном «оранжевом» Майдане и под осажденным кабинетом министров и, наконец, финальную выставку в залах ЦСИ. На улицах, в средоточии политического экстрима, выставлялись подобия политических плакатов с абсурдно измененными привычными лозунгами и символами. Знаменательно, что многие из «Р.Э.П.»-плакатов были экспроприированы демонстрантами и использовались как подлинная ревагитация. Таким образом, первое выступление группы состоялось на фоне нарастающей перформативности украинской политической ситуации. Художники зафиксировали определенные надломы действительности, через которые стало стремительно ускользать чувство реальности происходящего.

Для выставки в Центре современного искусства рэписты на этот раз сами изъяли с улиц несколько образцов «революционного народного творчества» и разместили в экспозиции вместе с собственными работами. «Революционное Экспериментальное Пространство» стало первой политической выставкой в украинском современном искусстве, совместив сверхангажированные произведения с работами, критикующими язык всякой политической ангажированности.

Начав с общей работы в открытой мастерской и уличных экспозиций, художники (а их около двадцати человек) составили группу, которая в последовавшем 2005 году стала резидентом киевского Центра современного искусства, реализовав ряд совместных и индивидуальных выставок. Осознавая недостаточность традиционной модели институционального художественного процесса (в локальном украинском контексте заскорузлость старых институций сочетается с отсутствием новых), группа стала мигрировать во «внеинституциональный» public art.

Период акционистской деятельности начался с кулуарного скандала – группа «Р.Э.П.» была выбрана для презентации Украины на Венецианской биеннале. Неожиданно решение (как и состав жюри) изменили, в результате чего в Венецию уехал другой проект, а художники провели протестную акцию под секретариатом президента. Рэписты, использовав стилистику уличного хеппенинга, метафорически изобразили процесс принятия решений «под ковром» и непрозрачность украинской культурной политики. Критика устаревшей модели отношений власть – культура стала важной составляющей идеологии группы.

Этой же теме был посвящен и следующий проект. На этот раз вдохновивший его конфликт имел отношение к проекту создания Музея современного искусства в залах киевского Арсенала. Спонсором инициативы выступил неугодный нынешней власти олигарх, что усугубило его контрапунктность с государственным мегапроектом, неосмотрительно названного Виктором Ющенко в одном из интервью «украинским Эрмитажем». Его составными частями должны были стать музеи иконописи, народного творчества, украинской истории и даже «современного искусства» в официальной трактовке. Художники «Р.Э.П.» предложили свою точку зрения на борьбу между «современным» и «традиционным» искусством за пространство репрезентации, выставив работы, имитирующие «музейные образцы», на остановках транспорта, рынках, свалках.

Эксплуатируя альтернативные формы репрезентации, группа «Р.Э.П.» решает обустроить свою нишу в социальной жизни страны, которая переживает период «дикой» демократии, насыщенный предвыборными гонками и политическими скандалами. Используя стилистику и тактические приемы публичной политики (уличные манифестации с мегафонами и транспарантами, «агитационная» палатка, флаги, листовки), художники вторгаются в повседневность и, часто почти насильственно, формируют свою аудиторию. В деятельности группы есть что-то от политического маркетинга и маркетинга вообще – торговать образами, а не продуктами, сначала создать потребительский спрос на современное искусство, а потом уже и развивать его (искусство) на более глубоком уровне.

Одна из первых акций группы, проект «Fastart» (14 – 20 августа 2005 года, Коктебель, Крым), носила образовательный характер. Установив уличную торговую палатку, рэписты производили искусство в режиме fastfood: работы, которые имитировали разнообразные художественные «-измы» ХХ века, делались за несколько минут и продавались отдыхающим по цене гамбургера. 1 января 2006 года группа совершила акты насильственного ликбеза, приглашая случайных прохожих в темный салон микроавтобуса, где им демонстрировалось ускоренное слайд-шоу работ современного искусства, пока их не начинало тошнить.

В украинском обществе, поляризованном последними политическими событиями, на уровне массового сознания артикулируются оппозиции типа «Восток – Запад», «Россия – НАТО», «оранжевые – голубые». Такая бинарность вызвана не столько реальными различиями в настроениях востока и запада страны, сколько политической выгодой, каковую легко извлечь из подобного «раскола» во время предвыборной гонки. Проводя акции в биполярном политическом пространстве, группа эксплуатирует модель «третьей силы». 7 ноября 2005-го, в день празднования годовщины Октябрьской революции, художники выступили с лозунгами «За искусство пасть порвем!», «Каждый человек – художник», «Требуем жертв!» и т.д. на Майдане Независимости в Киеве, где в этот момент проводились две акции – традиционная коммунистическая манифестация и митинг крайних правых с требованием уравнять в правах ветеранов Великой Отечественной войны и ветеранов ОУН-УПА. Черно-белая интервенция группы (вызвавшая агрессию как коммунистов, так и националистов) состоялась на фоне разноцветных флагов политических партий, подчеркивая, несмотря на разность идеологий, структурную общность организации политических акций.

29 ноября 2005-го, в разгар предвыборного ажиотажа, группа провела политический митинг в безлюдном кукурузном поле в окрестностях Киева. Изолировав митинг от социальной среды, художники извлекли его из пространства символического обмена. Отталкиваясь от противоположного, демонстрируется механизм формирования политтехнологами общественного мнения – не столь важны программы и обещания, важен сам факт присутствия знаков той или иной политической силы в повседневном пространстве, умноженном на медиа. После этого группа «Р.Э.П.» переименовалась в «Партию Р.Э.П» и поставила 17 марта 2006 года агитационную палатку на Майдане Независимости. Громогласно озвучив свою «политическую программу» и сотни абсурдных лозунгов в придачу, художники составили конкуренцию партийным агитаторам, проспекулировав на одной из самых распространенных практик социальной коммуникации в нынешней Украине.

Рэписты четко и оперативно реагируют на общественные процессы. 5 апреля 2006-го возле входа в Национальный музей, где проводилось официозное открытие выставки Нико Пиросманишвили, художники поставили ту же палатку, но уже под названием «Галерея Р.Э.П.». Делая акцент на отсутствии новых прогрессивных институций, созданная группой институция-паразит появляется на презентациях в респектабельных музеях и галереях, используя их ресурсы (медиа-поддержку, общеизвестное расположение и публику).

Наиболее характеризирует группу «Р.Э.П.» стремление анализировать незаметные культурные новшества, появляющиеся в повседневности Украины. Палатка-всепревращалка, распродажа современного искусства за пять гривен, черно-белый «политический» флаг, рупоры и лозунги становятся кривым зеркалом (или увеличительным стеклом) реальности. Используя тактику политического маркетинга или модель фастфуда, художники предлагают новую (для украинской культурной ситуации) модель взаимоотношений художественной и социальной среды, отказываясь от посредничества традиционных институций. Практика группы является симптоматичной для нынешней Украины и презентует местную ситуацию в глобальном сетевом диалоге локальностей современного искусства.