«Демократизация искусства» (?!)

Общепринято, что современное искусство – сугубо антидемократическая система. Тем не менее, процесс «демократизации искусства» в течение последних лет неоднократно обсуждался в разных контекстах, потому что многим демократизация видится главной целью его развития. Бросается в глаза, что определение «демократизации искусства» довольно смутное и маловнятное. В области современного искусства значение «демократизации», под которой в политическом контексте понимается процесс повышения возможностей всех граждан повлиять на общественные решения, далеко не ясно. Поэтому стоит уделить внимание уместности употребления понятия «демократизация» в разных сферах и разобрать несколько практических примеров последнего времени, в основном в Германии.

«Демократизация продукции» (!)

Рассуждения о «демократизации продукции» искусства кажутся абсолютно справедливыми, если под этим понимается возможность для любого человека изготовить произведения искусства без официального государственного или частного образования и без заказа. Исторически этот процесс начался уже на рубеже XVIII и XIX веков во Франции, а затем в начале XIX века распространился и в Германии, когда назарейцы вышли из Академии художеств. В России самый яркий пример этого процесса – бунт четырнадцати в 1863 году. Но наиболее радикальное высказывание по поводу «демократизации продукции» искусства принадлежит Йозефу Бойсу, который в 60-х годах XX века возвестил: каждый человек – художник. Это высказывание оказалось и основополагающим для искусства второй половины XX века, и, одновременно, самым вредным для понимания современного искусства вообще. Вместо того чтобы правильно понять Бойса, который хотел сказать, что каждый человек способен, реализовав свой креативный потенциал, изменить общество к лучшему и создать так называемую «социальную пластику», как, например, Партия зеленых, – вместо этого огромное количество непрофессионалов решило, что каждый человек способен писать картины, качественно сравнимые с произведениями великих мастеров. Это недоразумение до сих пор не до конца прояснено. По этой причине принципиально позитивная «демократизация продукции» сопровождается негативным побочным эффектом перепроизводства салонного искусства.

«Демократизация потребления» (?)

«Демократизация потребления» – понятие абсурдное. Тем не менее, в рамках дискуссий о «демократизации искусства» речь довольно часто идет именно о потреблении, то есть о возможностях для каждого приобрести подлинные произведения искусства. Понятие «демократизация» настойчиво фигурирует в связи с так называемыми multiples, которые возникли в 60-х годах ХХ века. В 1959 году художники Даниэль Споерри и Карл Герстнер основали издательство Edition MAT (Multiplication d'art transformable), чтобы распостранять не копии оригиналов, а оригиналы в серийном производстве – multiples. Покупателям предлагаются подлинные произведения искусства уважаемых авторов за общедоступные цены, в случае восхитительного multiple «Unschuld» («Невиновность») Оттмара Херла 1997 года уже за 12,99 евро. Действие multipl'ей подобно наркотикам в малых дозах, потому что они всем желающим позволяют принять участие в международном арт-рынке, изучить его правила и затем, возможно, стимулируют покупку более дорогих работ. Multiples являются отличным примером для изучения характера произведения искусства как товара. Но, несмотря на то что понятие «демократизации» довольно часто встречается именно в связи с multiple'ями и с дешевыми оригиналами маленького формата, оно в этом контексте совсем неуместно, потому что ключевой момент меняющегося участия потребителя отсутствует. Речь скорее всего идет об общедоступности искусства, то есть об общедоступности именно оригинала.

Искусство в супермаркете – супермаркеты в искусстве

Два года назад, в конце 2003 года, в магазинах известной немецкой сети супермаркетов Aldi продавались офсетные оттиски более или менее знаменитых немецких художников в тираже 10 000 экземпляров, каждый с подписью художника в рамках и паспарту за 12,99 евро. Концепция компании Aldi требует разъяснения. Магазины распространены по всей Германии, цены за продукты в них несравнимо ниже, чем в других супермаркетах. Еще несколько лет назад покупать там продукты считалось чем-то пошлым, потому что фирма торгует нефирменными товарами. Но в последние годы в Германии возникла так называемая «культура скупости»^[1], и в магазинах Aldi стали покупать даже компьютеры. Но предположить, что в этом месте окажутся произведения современного искусства, а именно оригиналы с авторскими подписями, – это уж слишком. Однако почти все работы были проданы за одно утро. В целом предлагалось 140 000 работ семи художников, среди них единственный известный широко – Феликс Дрезе, ученик Бойса, который предоставил для этой акции две работы, подвергнутые затем массовому тиражированию. За один оттиск художники получили лишь по одному евро, но поскольку тираж оказался довольно высоким, то сумма получилась приличная. Пресс-служба Aldi мало чего могла рассказать о мотивации продажи современного искусства рядом со сладким перцем и туалетной бумагой. Единственное, что официально сообщалось, – для руководства сети магазинов не существовало ни малейшей разницы между спецпродажами пижам и произведений искусства.

Впрочем, уже с 1998 года в Германии существуют так называемые «супермаркеты искусства». Они возникли сначала в Марбурге, а затем во Франкфурте-на-Майне, в швецарском Золотурне, в Гисене, на острове Сильт и в Берлине. В атмосфере обычного супермаркета продается графика, акварель и живопись стоимостью от 50 до 299 евро – исключительно оригиналы с подписью, – чтобы привлечь (не только) молодую публику с ограниченными финансовыми возможностями, но и тех, кто боится заходить в галереи. Стоит заметить, что супермаркеты искусства – единичные акции. Они проводятся подобно ярмаркам только раз в году и, как это ни странно, в большинстве случаев перед Рождеством.

К феномену супермаркетов искусства примыкают так называемые «Atelier Outlets» или магазины «Art to go», два из них открыты в Берлине. Их основная идея заключается, так же как и у супермаркетов, в том, чтобы вступить в контакт с теми, «кто обычно не покупает искусство». Слоган берлинского «Atelier Outlets» - «Современное искусство. Живопись. Настоящее. Дешевое». Если вспомнить, какой привкус имеет концепция «Outlets» - в таких магазинах одежды или мебели продаются остатки прошлого или позапрошлого сезона с некоторыми изъянами, – то легко можно себе представить качество предлагаемых там работ. Это бесконечные потоки ваз с цветочками, однообразными обнаженными девушками на диванах или Бранденбургскими воротами в разном освещении. Кстати, подобные «шедевры» можно увидеть и в подземном переходе у ГТГ на Крымском валу.

Даже традиционные «элитные» ярмарки современного искусства в последнее время мало отличаются от таких мнимо «демократических» супермаркетов искусства, как, например, последняя Berliner Liste, берлинская ярмарка современного искусства. Идея широко разрекламировать ее в качестве форума для молодых дарований, чьи произведения предлагались на стендах начиная от 100 до 150 евро, пошла не на пользу ярмарке. Получилась ужасная путаница. В результате все событие в целом произвело впечатление супермаркета дешевого искусства, а не форума профессионалов.

Намерение продавать произведения искусства вне классического контекста галерей или художественного магазина, чтобы привлечь интерес более широкой публики, замечательно. Но однозначно пугают атмосфера и качество реальных продаж – когда произведения выбираются покупателями не по интеллектуальному, социальному или политическому вдохновению, но исключительно по тому, насколько хорошо колорит картины сочетается с цветом обоев или диванного чехла. Это ничего к пониманию явлений современного искусства не добавляет. Наоборот, это сопровождается неприятным побочным эффектом «демократизации рассуждения об искусстве», поскольку каждый зритель считает себя вправе дать оценку тому или иному произведению или проекту художника в связи с тем, что он, как ему кажется, участвует в арт-рынке, имея возможность приобрести оригинал современного искусства. Но в эту ловушку современное искусство попало само, легкомысленно наделив зрителя ключевой позицией в создании произведения современного искусства – через его интерпретациию.

Другие побочные эффекты

Все супермаркеты или спецпродажи искусства в супермаркетах в большинстве случаев – явления временные или одноразовые акции, поэтому эффект от них малодлительный. Интерес покупателей привлекает, разумеется, возможность владеть оригиналом хотя бы неизвестного художника, а не очередной копией картины, например, Кандинского. Качество оригинала при этом не играет большой роли.

Но что касается произведений общепризнанных художников, которые при условиях международного рынка продаются в высоких тиражах, то тут можно наблюдать интересный феномен. Складывается впечатление, что произведения покупаются не столько для того, чтобы ими владеть, сколько для того, чтобы их незамедлительно перепродавать за более высокие цены. Оказывается, что подобные процедуры довольно выгодны. В последние годы это произошло, например, с серией Герхарда Рихтера «Fuji» 1996 года. Из 110 экземпляров, по первоначальной цене 6000 евро каждая, некоторые в этом году продавались за 61 000 евро, другие – даже за 95 000 или за 125 000 евро. Нечто подобное произошло и с оттисками тиража Дрезе, отдельные экземпляры которого все еще, то есть два года спустя после первой продажи, в оригинальной упаковке на Ebay предлагаются за 49 евро. А швейцарский художник Пьер Жульяр представил в этом году на ФИАКе в Париже на стенде галереи Art & Public тысячу монохромных красных холстов «Made in China», каждый экземпляр стоимостью 100 евро, которые отличались всего лишь подписями технически изготовлявших их китайских рабочих. Все холсты были проданы в первый же день, два из них на следующий день перепродавались за 351 и за 380 евро на Ebay. Объявленная цель этой акции, разумеется, – вклад в «демократизацию искусства» и критика рынка. Повышение цен при подобной ситуации на арт-рынке происходит мгновенно, а заявленная критика рынка сводится к полному абсурду, потому что рынок ее мгновенно поглощает.

«Демократизация искусства», которая со стороны рынка в основном сводится к общедоступности искусства, – феномен, который рассчитан в первую очередь на декоративное, легко усваиваемое и безвредное искусство. Возможность же приобрести оригинал и тем самым войти в круг разбирающихся в современном искусстве людей – обман. То искусство, которое, по Бойсу, в состоянии изменить общество, повлиять на общественные процессы, которое является мощной, не только художественной, но и политической и социальной силой, не будет продаваться в супермаркетах в качестве подарков на Рождество. Под елкой будут лежать веселые картины, которые радуют сердце и отгоняют вредные мысли.