Елена Ковылина «Равенство».
Фонд «Современный город», Москва.
01.02.08 – 08.03.08

Суть перформанса «Равенство» проста и лаконична: на поставленные в ряд табуретки разной высоты встают приглашенные статисты, и высота табуреток нейтрализует разный рост людей так, что их головы и лица образуют ровную горизонтальную линию, как если бы они были совершенно одинакового роста. На выставке продемонстрированы две яркие вариации на названную тему: «французская» и «русская».

Подготовка и исполнение обеих видеовариаций были принципиально унифицированы, – «русский» и «французский» варианты сделаны по абсолютно одинаковой схеме: участники заранее предоставили информацию о своем росте с учетом обуви, в соответствии с чем и были подготовлены табуретки. И произошло удивительное: линии, образуемые лицами людей, получились принципиально разными – ожидаемая европейская прямая оказалась совершенно непохожей на внезапную русскую... кривую.

И то ли русские не знают своего точного роста, то ли привычно скрывают («на всякий случай») любую, даже незначительную информацию о себе, но заранее подпиленные табуретки не смогли обеспечить горизонтального ряда их лиц. Французская и русская линии наглядно рознились: действительно ровный символ истинного французского еgalite контрастировал с совершенно кривой, живой и волнообразной линией «непричесанного» русского товарищества. Равенство обрело национальный колорит.

Перформанс «Равенство» с плакатной наглядностью визуализировал трудноуловимый феномен менталитета. Уже само название выставки отсылает к извечной и вожделенной международной идее, исторически служившей целью и смыслом всевозможных революций. Нигде и никогда, однако, эта сладкая мечта не была реализована, и не только по причине ее принципиальной невыполнимости, поскольку она вовсе не так проста и естественна, как может показаться на первый, восторженно-романтический, взгляд. Равенство (а именно: «хочу быть вместе со всеми и как все») – это, на самом деле, парадоксальная, одновременно желанная и ненавистная, ценность: индивидуальное сознание инстинктивно и неукротимо сопротивляется ей. Психически здоровый индивидуум всегда неудержимо пытается найти для себя привилегированное положение в ряду других людей и непреодолимо вожделеет быть мажором на минорном фоне.

«Русские» стояли все вместе до самого конца оговоренного времени. Один же из «французов» в середине перформанса ушел, неожиданно сымпровизировав на тему свободы субъекта в рамках любого европейского egalite. К слову: статисты и здесь и там стояли за деньги, которые тоже варьировались: европеец стоял за 100 евро, русский – за 400 рублей.

Вариации – чрезвычайно интеллектуальная художественная форма. Для того чтобы создать несколько вариантов одного и того же образа, сохранив его как инвариант и при этом создав явно отличные друг от друга художественные феномены, необходимо мастерское мышление автора вариаций. Не всякий феномен поддается ярким продуктивным изменениям, и поиск такого исходного материала – серьезная творческая задача для автора, взявшегося за реализацию этой формы.

Потенция же перформанса «Равенство» – в перспективе дальнейших визуальных вариаций. Например, на табуреты одинаковой высоты становятся люди одинакового роста, – скажем, японцы. Тем самым воплощается традиционная японская идея большой производственной семьи-коммуны, где высоко ценится пожизненная работа в компании целых семей, а подчиненные и начальники вместе проводят не только рабочее, но и свободное время – вместе обедают «на равных», всей корпорацией отмечают дни рождения и семейные праздники и т.п.

Самое интересное в «равенствах» по Ковылиной – имманентная многозначность, абсолютная возможность разных осмыслений и многих интерпретаций.