Это надо ж редкое ниибацца гражданское мужество иметь, чтоб прямо и невзирая на вполне неизбежные репрессии сообщить этим блядям все, что мы думаем, но ссым публично продемонстрировать. Камикадзе, практически. Люто, бешено уважаю. ...Истинно, истинно говорю вам. Война – это сверхлюди, натурально сверхчеловеки. Я горд, что живу с ними на одной планете!
Михаил Вербицкий

 

1. Кто ебался за Медвежонка

Группа «Война» прославилась акцией «Ебись за наследника Медвежонка!». Неадекватная реакция сотен тысяч зрителей не была случайностью, поскольку группа «Война» исследует восприятие современного искусства методом провокативного «тестирования реальности». Именно подобное тестирование, создание комплекса ложных репрезентаций, мистификаций и интерпретаций и провоцирует зрителя на активные ответные действия. Акция прошла 29 февраля 2008 года в зале «Обмен веществ и энергии человека» Государственного Биологического музея: http://plucer.livejournal.com/55710.html. Ассистируя полностью обнаженной и бурно совокупляющейся группе «Война», арт-активист Плуцер, в смокинге и цилиндре, держал черный плакат с надписью «Ебись за наследника Медвежонка!». Акция состоялась за два дня до выборов президента РФ, став, по словам арт-активиста Плуцера, «портретом предвыборной России, сделанным на художественном языке акционизма: все друг друга ебут, а Медвежонок взирает на происходящее с отвращением».

В репрезентации нашей акции мы выдвинули целый ряд противоречивых, а в некоторых случаях и полностью взаимоисключающих ее интерпретаций: 1) акция язычников в защиту русского тотемного животного Медведя от потусторонних сил, 2) акция зеленых в защиту истребляемых бурых медведей, 3) политическая ак­ция в знак протеста против нелегитимных выборов, 4) арт-акция, представляющая собой портрет России, 5) магический обряд неоязычников, 6) оргия одержимых похотью студентов, 7) ремикс студенческих акций 1968 года во Франции, 8) порнографический экзерсис, 9) художественная иллюс­трация к пословице «нас ебут, а мы крепчаем», 10) акция сатанистов и поклонников «темных сил», 11) кафкианский бред и безумие, 12) случка невменяемых наркоманов в состоянии транса и некоторые другие. Четыре тысячи комментариев, оставленные в на­шем ЖЖ, а также 7700 публикаций в СМИ, которые спровоцировал данный пост, в той или иной степени поддерживали и транслировали именно эти «мифологические» интерпретации. Сам же микс смыслов оказался настолько вызывающим, что общее число интернет-зрителей акции приблизилось к 10 миллионам.

 

2. Современное искусство – гной и блевотина

Обезоруженные кажущимся идиотизмом самой акции зрители выступали с экспертных позиций. При этом большинство зрителей обрушилось на акцию с гневной критикой. Гомофобы выплеснули свое не­приятие мужчин, ксенофобы – злобу на весь мир, шовинисты – раздраженное превосходство, любители порно – гнев на безобразность «моделей», националисты – ненависть к инородцам и так далее. Однако в акции нельзя усмотреть ни признаков порнографии, ни актуализации национальных проблем, ни гомосексуальной темы и т.д.

Беснующийся зритель, проклинающий группу и призывающий перебить всех «жи­дов», «пидарасов» и «порнографов», по сути, приоткрывает завесу собственной души, рисует портрет себя самого. Зрители, отгороженные от объекта рецепции защитным фантазматическим скафандром ложных интерпретаций, разглядывали себя самих, метафизически отделенных от себя в процессе восприятия. Они вос­принимали акцию посредством своего Большого Другого, влезая внутрь смысловых разрывов арт-объекта со всей мощью своей фрустрированной плоти. И именно эти семантические лакуны текста, пустоты отсутствующих смыслов, его провокативная «непонятность» создавали драйв заполнения их гневными зрительскими интерпретациями.

По итогам акции, наиболее интересные комментарии были преобразованы нами в поэму-манифест под названием «Современное искусство – гной и блевотина!» (http://plucer.livejournal.com/56438.html). Так комментарии стали частью метарепрезентации акции. Сказанное о нас зрителями мы решили переадресовать всему арт-сообществу. Поэтому текст манифеста был зачитан в милицейский мегафон на Арт-Москве (http://plucer.livejour­nal.com/91746.html). Охрана пыталась вывести автора акции, но за него заступился Марат Гельман.

Итак, мы имеем дело с триптихом, слившимся воедино в процессе вторичных репрезентаций: 1) акция в музее – «портрет» России, 2) комментарии юзеров – инвективный «портрет» самой группы «Война», 3) поэма-манифест – «портрет» арт-сообщества. Изначальные смыслы акции были трансплантированы как план содержания новой метарепрезентации на Арт-Москве. Наращивая круги вторичных метарепрезентаций, «Война» предложила метафору всего современного искусства.

Истоки подобного рода репрезентаций лежат, безусловно, в библейских традициях комментирования, когда интерпретации мудрецов включаются в сам текст Книги. Однако в отличие от библейской традиции, в современной литературе даже самые авторитетные филологические комментарии остаются за рамками текста. В современном искусстве вторжение в текст тоже не всегда приветствуется. За свою интерпретацию Малевича, изображенную прямо на полотне мэтра, Александр Бренер, как известно, отсидел полгода в голландской тюрьме. Сколько бы ни был дискуссионен арт-объект, все комментарии к нему не могут быть интегрированы «внутрь» текста. Нельзя, придя в музей, рисовать красками по чужой картине. За исключением одного случая – когда художник сам провоцирует на это зрителя.

Этот прием, уже не раз использовавшийся в провокативном искусстве, призван скрыть сам арт-объект, превращая репрезентацию в мистификацию и «мифологизируя» образ ее автора. В итоге, арт-текстом оказывается сама группа «Война» как функциональный комплекс провокаций. Такая технология репрезентирования позволяет спровоцировать арт-сообщество на обсуждение репрезентативного коллапса нынешней прогнившей арт-системы, с ее неактуальными парадигмами зрительского восприятия и конформисткими стереотипами, призванными легитимизировать криминальный социум.

 

3. С кем ебется «Война»

История группы «Война» началась 1 мая 2007 года с акции «Мордовский час». В Международный день трудящихся активисты забросали живыми бездомными кошками МакДоналдс на Серпуховской площади (http://ljplus.ru/img4/p/l/plucer/cat-mc-donalds-2.jpg). По заявлению активиста Вора, это был «красивый подарок низкооплачиваемой рабсиле фастфуда, лишенной в праздник отдыха и наслаждения современным радикальным искусством». Первомай был неслучайной датой. Нетрудно заметить, что для презентации своих акций группа выбирает знаковые публичные пространства (фаст-фуд, вагон метро, элитный ресторан, отделение милиции, городскую площадь) и значимые даты (Первомай, день выборов, день инаугурации, Новый год, годовщину казни декабристов, день рождения Махно, годовщину Октябрьской революции). Исходя именно из этой логики презентации, 24 августа 2007 года группа устроила поминки Д. А. Пригову прямо в вагоне московского метро. В полночь в день сороковин были накрыты столы в движущемся вагоне на кольцевой линии (http://ru.youtube.com/ watch?v=BDzjD6wBz8M&feature=related; http://www.photoshare.ru/album35824.html).

Движущийся вагон – это предельно символизированное пространство, один из генеральных топосов русской культуры ХХ века. От Льва Толстого до Венедикта Ерофеева герои ведут в вагонах дружеские беседы, знакомятся, ссорятся, любят, пьют и едят, ведут задушевные разговоры со случайными попутчиками. К примеру, в поэме «Москва-Петушки» все действие происходит между двумя вокзалами, и путешествие в петушинский рай в вагонном чистилище постепенно обретает инфернальный оттенок. Как у Ерофеева, так и у «Войны» метафора пути обращается в метафору самосознания героев. Это путешествие по кругу, поездка в никуда. Герои не видят за окном ничего, кроме мелькающих названий станций, а отсутствие традиционной перспективы превращается постепенно в полную черноту за окнами, отмеченную у Ерофеева жутким словом «...». Действительно, совместная трапеза в вагоне в России давно приобрела черты ритуального пира. Итак, ПИР группы «Война» был задуман не как профанация, а как высокая поэма, посвященная памяти Дмитрия Александровича Пригова.

Напомним также, что Д.А. Пригов был другом группы «Война» и попал в реанимацию накануне совместной акции «Война занимается только неквалифицированным трудом». В ходе акции группа собиралась на руках вознести поэта, сидящего в запертом многопудовом железном шкафу, на 22-й этаж общежития МГУ. Мэтр же должен был читать стихи, транслируемые из шкафа через микрофон и динамики по всем этажам. Предуведомление к этой акции стало последним произведением Дмитрия Александровича (www.prigov.ru).

10 февраля 2008 года «Война» вместе с Адольфычем и группой «РЭП» провела лайв-ин сталляцию ПИРа в Киеве. Поводом стал запрет мэрией Киева показа видео московского ПИРа на уличной выставке «Общее пространство»: http://ru.youtube.com/watch?v=xlVkCzX2I9k&feature=related. В ответ на этот запрет группа одновременно на всех трех линиях киевского метро повторила «московский» ПИР. Эти три акции являлись репрезентацией запрещенного видео, которое, в свою очередь, было репрезентацией московской акции. Здесь мы опять сталкиваемся с принципиальными для группы вторичными метарепрезентациями. Репортаж об этих акциях есть в журнале киевской активистки группы: http://wisegizmo.livejournal.com/6388.html.

 

4. Нет ментовскому беспределу

Многозначные названия акций – также один из приемов репрезентации группы. Например, третья акция имела таинственное название ПП.  Она была проведена в холле ЦДХ 28 ноября 2007 года в преддверии выборов в Госдуму (http://www.photoshare.ru/album49970.html). Сама группа предложила двойную интерпретацию аббревиатуры ПП: «Памятник Пригову против Плана Путьки». Однако зрители могут предлагать и другие дешифровки названий акций, которые группа охотно принимает.

Как заявил активист группы Вор, «эта акция показала электорату, как нужно катать баранов по баннеру. Скотину скатывали с антресольного этажа Центрального дома художника вниз, к выходу. Апробация выборов прошла успешно и подтвердила, что план Путьки – достойный путь для ГОМО-клоунов и менто-баранов!». Одновременно это была акция протеста против запрещения дирекцией ЦДХ живого памятника Д.А. Пригову, который группа подготовила для книжной ярмарки «Нон-фикшн». В акции спонтанно принял участие арт-критик А. Ковалев (http://www.photoshare.ru/photo1022229.html и http://www.vimeo.com/2314479).

Следующая акция «Унижение мента в его доме» была проведена 5-6 мая 2008 г., накануне инаугурации президента РФ. «Война» украсила подмосковные отделения милиции портретами и поздравила сотрудников в погонах с праздником. В отделении Болшево г. Королева группа построилась в акробатическую пирамиду перед обезьянником и скандировала поздравительные тексты, в том числе стихи Д.А. Пригова (http://plucer.livejournal.com/88685.html). Затем произошел небольшой погром (http://ru.youtube.com/watch?v=i80awcTO7GA&feature=related; http://ru.youtube.com/watch?v=mJwzQ_AoUbk&feature=related; http://www.youtube.com/watch?v=mJwzQ_AoUbk).

По итогам акции активист Вор заявил: «Нападение на районные ОВД должно было показать всем активистам, что мусор тоже нужно воспитывать. Неважно, что он тупой, плохо ориентируется на местности, стул имеет жидкий, людей насилует и в огне не горит. Решили дать ментам последний шанс и только потом переходить к последней мере. Мы привесили Медвежонка на решетке обезьянника, где запирают незаконно задержанных, и встали перед ней раком прямо в дежурной части ОВД, скандируя непотребные речевки. Начальника отделения мы подробно ознакомили с анархическим беспределом на улицах, показали ему фотографии с марша «Нет ментовскому беспределу!», а на прощание метнули в него торт и устроили потасовку».

Акция в отделениях милиции, как и все предыдущие, была не только презентацией протестного месседжа группы, но и была репрезентацией по отношению к общественному событию. Эти привязки акций «Войны» к тем или иным датам – своего рода ремейки, в которых ложь власти дешифруется с помощью языка акционизма.

 

5. У кого сосет цензура

22 мая 2008 г. под лозунгами «В жопу культуру – идем в прокуратуру!», «Гад – вонючка – серая тучка!», «Государство – нах!» и некоторыми другими группа провела акцию под названием «Цензура сасёт!». Акция была приурочена к допросу в прокуратуре куратора А. Ерофеева, которому было выдвинуто обвинение в «возбуждении ненависти либо вражды, а равно унижении человеческого достоинства» посредством организации выставки «Запретное искусство – 2006». К прокуратуре подъехала грузовая «Газель», украшенная транспарантом Г. Литичевского «Цензура – дура, творец – молодец!», с двадцатью активистами в спортивных костюмах в кузове, среди которых был художник А. Каллима (http://www.photoshare.ru/album77149.html и http://www.viddler.com/explore/Lord/videos/3/). По встречной полосе двигалась «четверка» Жигулей зеленого цвета. Автомобили столкнулись прямо под окнами следственного отдела, образовав километровую пробку. Из Жигулей вылез активист группы Плуцер в смокинге, цилиндре и с красным мегафоном. Под его руководством активисты блокировали улицу и начали делать физзарядку на проезжей части, выкрикивая речевки (http://plucer.livejour­nal.com/92836.html).

Поддержка группой Андрея Ерофеева была исключительно политической акцией солидарности. Он является другом группы «Война», а не ее куратором. На сегодняшний день группа не принимает ни от кого никакой организационной или финансовой помощи.

 

6. Говно – друг или враг

29 мая 2008 г. на публичных слушаниях по делу Ерофеева–Самодурова в галерее «Айдан» на «Винзаводе» группа «Война» устроила несанкционированную выставку портретов «прокуроров» современного российского искусства – известных госчиновников, высших должностных лиц государства, политиков и православных иерархов с соответствующими подписями: «В очко лупятся или нет?», «Как думаете, ебётся?», «Говно – друг или враг?», «Стопудова пидор!» и др. Возмущенные чиновники подали очередное заявление в прокуратуру Москвы с требованием расследовать инцидент: http://adolfych.livejour­nal.com/1275824.html; http://www.photoshare.ru/album78007.html.

Еще один уникальный опыт презентации группа продемонстрировала 3 июля 2008 года, когда активист Вор в рясе священнослужителя, надетой на милицейскую форму, произвел показательное ограбление «Седьмого континента». В сопровождении группы мен­то-поп беспрепятственно вы­нес прямо через кассы пять больших пакетов с деликатесами и элитным алкоголем (http://plucer.livejournal.com/94884.html), не оплатив товара. В прессе группа распространила заявление: «В России никогда не было власти капитала. Здесь деньги могут подтвердить особый статус правящего клана, но сами править не могут. Поэтому мы принципиально отказываемся от их использования вообще. К тому же, еда – право, а не привилегия».

Неслучайно эта акция была начата у стен офиса ЕдРа, так как она репрезентировала народный протест против того ограбления населения, которое совершила власть за последние 15 лет. Группа назвала акцию «Мент в поповской рясе», однако в народе она получила прозвание «Ментопоп», принятое группой. Видео- и фотодокументализация акции была выложена в Интернете (http://www.vid­dler.com/explore/Lord/videos/1/ и http://www. pho­to­share.ru/­album­84313.html).

6. Кому упал на хуй Павел Пестель

7 сентября 2008 г. в Москве на праздновании Дня города в отделе «Свет» гипермаркета «Ашан» группа казнила через повешение троих нелегальных рабочих из Узбекистана и двоих столичных гомосексуалов (http://plucer.livejournal. com/97416.html). Акция называлась ПД («Памяти декабристов» или «Пэдэ») и была заявлена группой как символический подарок мэру Юрию Лужкову, проводящему в столице политику ксенофобии и «внушающему современному пролетарию прелести крепостного права». По итогам акции активист группы Вор сделал следующее заявление: «Транспарант акции «Пестель на хуй не упал!» освежил в общественной памяти политическую казнь лидеров декабристского движения и их ныне забытые либертарные идеалы. Главный лозунг означает, что сегодня идеи русского патриота Пестеля забыты. Среди повешенных нами – трое гастеров, которые символизируют членов Южного декабристского общества, и двое пидарасов, изображающих членов Северного общества. Одновременно «гастеры» изображают роль рабов – крепостных крестьян, а пидоры – либеральное начало в декабристах, с их смут­но-утопическим желанием построить конституционный строй. Нас обвиняют в аморальности, а на самом деле мы изображаем и символически казним это самое аморальное общество, тайно одобряющее рабский труд и ксенофобию. И мы протестуем против возрождения Российской империи, которое идет полным ходом!». Документализация акции была выложена в интернете: (http://www.photoshare.ru/album96114.html; http://www.viddler.com/explore/Lord/videos/2/). Эта акция была вторичной репрезентацией официозного политического «действа». Она пародийно представила «День города». В то время как мэрия повсюду транслировала месседж о своей неугасаемой заботе о москвичах, группа «Война» своими повешенными  гастарбайтерами вскрыла истинные смыслы этой «заботы».

В ночь с 6 на 7 ноября 2008 года в ознаменование 120-летия со дня рождения Нестора Махно, а также в память 91-ой годовщины Революции груп­па «Война» провела акцию «Штурм Белого дома», в ходе которой проникла на территорию Дома правительства и нарисовала лазером на его фасаде всемирный знак анархии – череп с костями высотой около 40 метров (http://plucer.livejournal.com/112417.html). Акция прошла под ленинскими лозунгами: «Война – испытание всех сил нации», «Искусство принадлежит народу», «Будет свобода, не будет государства», «Самое опасное в Войне – это недооценить противника» и др. Перед акцией активист Плуцер сделал заявление: «Мы считаем, что актуальное искусство не может рисовать на холстах, оно должно найти свой новый язык, понятный и пионеру и пенсионеру. Белый дом – лучший холст для художника, а лазер – куда совершенней масляных красок. К тому же правительство предоставило нам свой дом-холст безвозмездно, добровольно-принудительно. Череп и кости на Белом доме – это предупреждение правительству о том, что анархия – это неизбежный ответ на политику геноцида, это намек на то, что народ вымирает, в то время как новые буржуи утопают в роскоши» (http://www.photoshare.ru/office/album.php?id=106503; http://ru.youtube.com/watch?v=YAqz5VTMpyo).

Месседж этой акции показывает, насколько «пустотны» и открыты для «дописывания» все тексты «Войны». Типологически «череп и кости» на «Белом доме» сродни барашку в ящике Сент-Экзюпери. Герою-повествователю достаточно было указать, что нарисованный квадрат – это ящик, а в нем находится именно такой барашек, который и нужен, как Маленький принц с восторгом принял этот ОТСУТСТВУЮЩИЙ подарок. Череп – такой же пример настолько масштабного в своей бесконечной многозначности символа, что можно говорить о его ПУСТОТАХ, свободно заполняемых фантазмами зрителя. И эта возможность зрительского переключения с одного дискурса на другой, возможность говорения от  имени разных субличностей делает саму реперезентацию акции в ка­ком-то смысле шизофренической.

Подобными приемами активно пользовалась, к примеру, группа «Коллективные действия»; также их можно  обнаружить в акциях Вадима Захарова и в работах других мэтров российского акционизма. «Война» продолжает разрабатывать этот прием репрезентирования, принуждая аудиторию подключиться к заполнению этих ПУСТОТ. Расшатывая косные границы современного искусства, «Война» симулирует «бессмысленность», провоцируя на неадекватные интерпретации, заполняющие эти лакуны. В этом смысле, тексты группы «зеркальны», они отражают мнение зрителя. Напротив, Андрей Монстырский принципиально оставлял свои ПУСТОТЫ «глубокомысленно» зияющими.

7. Хуевые фоты восхищенного Гельмана

28 декабря 2008 г. под лозунгами «Нет железному занавесу! Ударим электросваркой по песьим головам России! Нет опричнине! Долой Ивана Грозного! Мишку Леонтьева – на конюшню!» прошла новогодняя акция группы «Война» под названием З/к (http://plucer.livejournal.com/128862.html). Штурмовая бригада группы заварила наглухо стальными листами вход в ресторан «Опричник», принадлежащий прокремлевскому телеведущему М. Леонтьеву. По итогам акции, активист Плуцер сделал следующее заявление: «Группа «Война» этой акцией хочет выразить протест против актуализации общественно-политического наследия Ивана Грозного. Мы протестуем против опричнины, гламура, свиньи в малиновом вине и против союза Миши Леонтьева с Иваном Грозным! Аббревиатура «ЗК» означает одновременно и «Запрещение клубов», и является посвящением всем русским з/к, политзэкам, запертым среди песьих голов за железными решетками. «Опричник» же стал объектом акции потому, что здесь обывателей встречают песьи головы и метлы — атрибуты опричнины Ивана Грозного, символы собачьей преданности тирану и жажды выискивать и выметать врагов царя. При этом половина России голодает, а кучка прокремлевских буржуев пирует в гламурных ресторанах, наслаждаясь зрелищем отрубленных песьих голов. Поэтому нас тошнит от куска свиньи, который в «Опричнике» стоит 2500 рублей!». Как обычно, документальная репрезентация была проведена на разных сайтах: http://www.photoshare.ru/ office/album.php?id=115254, http://www.youtube.com/v/GfCTdH_AsyI&hl=en&fs=1). Данную акцию двусмысленно оценил Марат Гельман: «Восхищаюсь! Симпатичный перф! Но фотки – хуевые!».

Рассказ об акции арт-активиста Плуцера пародирует саму идею репрезентации. В его историях арт-активисты предстают в образе кучки слабоумных идиотов, что создает необходимый градус бредовости. Думается, подобный репрезентативный язык адекватен абсурдному обществу, портрет которого группа создает. В то же время, здесь виден сарказм по отношению к различным повествовательным дискурсам, например, к журналистской гламурно-скандальной лжи. И, конечно, нужно отличать реального арт-активиста Плуцера от художественного персонажа по имени «юзер ЖЖ plucer», который всегда выступает в образе эдакого «бездарного писаки», вроде Козьмы Пруткова.

По замыслу группы «Война», все эти метакруги вторичных репрезентаций и должны уводить зрителя в пространство «инаковости», в миры Большого Другого. Ведь само искусство в целом – это коррелят сознания, оно всегда остается результатом восприятия. Это всегда путь к бессознательному, к полному отказу от самого объекта. В этой ситуации разъяренный зритель набрасывается на произведение искусства, но тут же обнаруживает его принципиальную пустотность, его отсутствие. И тогда в своей ярости он набрасывается на самих художников, проявляя свои скрытые подсознательные интенции. Так группа «Война» становится объектом грандиозной инвективы со стороны коллективного Другого той или иной аудитории.

Однако за плотной завесой провокативных репрезентаций группы «Война» отчетливо просматривается протестный месседж активистов, работающих в русле возрождения русского концептуального акционизма. Главная же цель группы – реформа языка репрезентации, деконструкция устаревших рецептивных парадигм современного искусства. И тот факт, что арт-сообщество в целом агрессивно отторгло наш проект, представляется вполне закономерным и симптоматичным.

Пожалуй, из мэтров радикального левого российского арта один лишь Дмитрий Виленский взвешенно оценил опыт репрезентации группы: «“Война” – ...это безусловная жизненность в царстве мертвяков... и как всему живому я желаю им удачи и смеюсь, когда кто-то постанывает, что, мол, нельзя справиться с тухлятиной системы... Войну ждет серьезная и заслуженная интеграция...». Остается только надеяться, что Дима ошибся и «Войне» удастся избежать интеграции в ныне существующую российскую арт-систему.

Москва, 1 мая 2009 г.