1. Кризис самоопределения

Моя кураторская карьера складывается во времена, когда само по себе слово «куратор» — без детального пояснения — не несет никакой смысловой нагрузки. По всему миру, в разных индустриях и дисциплинах, термином «кураторство» обозначается целый ряд активностей: от осуществления выбора и фильтровки данных до межкультурной интерпретации, популяризации и производства добавочной стоимости для объекта посредством наделения его новыми смыслами. Вокруг нас — курированные коллекции и выставки произведений искусства, но также — курированные гастрономические меню, плейлисты, гардеробы, планы проведения выходных в городе. Кураторы работают в галереях современного искусства и в базах данных, на каналах новостей и в торговых центрах; помощников ментора на онлайн-курсах сегодня также называют «кураторами».

Пример моей кураторской карьеры дополнит этот разномастный список. Она началась в 2010 году, с должности помощника визуального мерчендайзера в Селфриджес, дорогого универмага в центре Лондона. После этого был выставочный проект в архиве дома моды Александр МакКуин. Потом — отдел информационных технологий онлайн-магазина Нет-а-порте, где вместе с группой программистов я работала над созданием удобного поисковика для навигации архивов магазина. На каждой из этих позиций требовались разные навыки: от базового программирования и практических знаний по архивированию деликатных текстур до одевания дюжины манекенов в витрине в предрассветный час. Однако в каждом случае в название роли включался «куратор». Также выделялся необходимый ключевой навык: личный вкус, который транслировался в моем (кураторском) выборе и ходе мысли. «Сегодня кто угодно может быть куратором», потому что «под кураторством понимается ни что иное, как персональный выбор», — прокомментировала нынешнее состояние профессии куратор Ореол Куллен (Музей Виктории и Альберта, Лондон)^[1]. Соответственно, профессиональный успех в сфере достигается благодаря способности человека найти индустрию, нишу и организацию, для которой он стал бы амбассадором вкуса.

К предложенному Куллен можно добавить еще одно наблюдение: сегодня не только каждый может стать куратором (без специального образования и просто благодаря оригинальному видению), но и каждый чувствует потребность либо стать куратором, либо прибегнуть к сторонней кураторский помощи. Лу Стоппард из «Нью-Йорк Таймс» предположила, что подобный расцвет кураторства — симптом поколения, которое подсознательно жаждет устойчивых структур власти, контроля над жизнью и, самое главное, смысла в ней^[2]. Как представитель этого поколения, не могу не согласиться со Стоппард. Доступ в интернет с раннего возраста развил во мне привычку фильтровать и ранжировать информацию, а «давление» сверстников, в глазах которых мне хотелось быть «экспертом во всем», помогло прокачать навык обработки информации из совершенно разных областей (политики, стиля жизни, популярной науки, культуры). Как любой миллениал, я привыкла формировать собственное мнение по любому поводу и транслировать его в каждом выборе: потребительских привычках, внешнем виде, круге общения. С годами эти навыки и способности впитались на уровне мышечной памяти, сделав меня идеальным материалом для кураторский роли.

Исторически термин «куратор» происходит от латинского слова «cura», что означает  заботу, внимание. Так, «кураторы» в Римской империи присматривали за состоянием мест и объектов общественного пользования (сам Юлий Цезарь был куратором). В Средневековой Европе «кураторами» назывались церковные служащие, на которых лежала ответственность за духовное благосостояние паствы. Наконец, в XVII веке, с возникновением музеев, в ведомость куратора попадает уход за культурным наследием и артефактами в хранилищах и государственных коллекциях. Для кураторов прошлого понятие «высшего благосостояния» субъекта заботы — как и сам субъект — определялись извне: правителями империи, институтом церкви, ассоциацией музеев.

В отличие от них практика современного куратора, кажется, протекает в условиях кризиса заботы. С одной стороны, субъект его заботы — это неоднородное множество участников проекта, каждый из которых отстаивает свои интересы, преследует собственные цели. Например, в числе адресатов заботы куратора современного искусства оказываются художники, зрители, представители художественной организации, в которой осуществляется проект,  а также многие другие менее очевидные партии. Иерархия интересов изначально не определена: выбор, в чью пользу и ради чьего блага в первую очередь совершать те или иные действия, выпадает на долю куратора. При этом поддержать и удовлетворить потребности всех в равной степени оказывается для него проблематично, так как интересы разных партий часто конфликтуют между собой. Мигель Эрнандес-Наварро назвал это обстоятельство практики современного куратора проблемой «невыполнимых требований», реализовать которые полностью отдельно взятый специалист — в рамках одного проекта — в принципе не может. «Куратор должен удовлетворять требования институции, произведения и публики», — говорит Эрнандес-Наварро, тогда как «быть куратором — значит упорядочивать эти требования, которые [...] по сути своей противоречат друг другу и не могут быть удовлетворены в равной степени»^[3]. С другой стороны, кризис кураторской заботы напрямую связан с кризисом самоопределения нового поколения специалистов. Проблема не в том, что «старое» значение и ключевые ценности кураторства (синонимичные практикам заботы как «ухода за чем-то или кем-то») сегодня заменяются «новыми»: понятием кураторства как фильтровки информации и реорганизации объектов, субъектов и процессов во времени и пространстве — как объясняет этот кризис Майкл Баскар^[4]. Проблема, напротив, в том, что вместо замены мы имеем дело с совмещением этих в корне разных практик в одном понятии: и та, и другая легитимно означает кураторство.

 

2. Кризис образования

В академической среде эта двойственность кураторский позиции отражается противопоставлением терминов: curating и the curatorial. С английского на любой другой язык они будут переводиться одинаково: как «кураторство» или нечто имеющее к нему прямое отношение (грамматически, curating — это глагол, the curatorial — прилагательное, однако в этом смысле они используются как два существительных). Тем не менее, они определяют границы двух очень разных миров: коммерческого, профессионального кураторства как реорганизации информации, процессов или объектов с целью производства добавочной ценности — например, курирование выставок, мероприятий, гардеробов, коллекций, баз данных (curating),  и кураторства как философии радикальной осведомленности и восприятия собственной позиции в контексте на первый взгляд несвязанных политических, социальных и культурных событий современности (the curatorial).

Я познакомилась с этой терминологией в 2013 году при поступлении в  магистратуру в Университет Голдсмит. Передо мной стоял выбор из двух программ: «Кураторская практика» (MFA Curating) и «Кураторское знание» (MRes Curatorial/Knowledge), которые отличались буквально по всему: преподавательским составом, содержанием курса, процессами обучения, карьерными перспективами; они даже находились в разных зданиях. На сайте университета магистратура по кураторской практике преподносилась как курс для тех, кто «хочет заниматься профессионально артистической, социальной и критической практикой кураторства» и организовывать такие проекты, как составление и ведение частных и публичных коллекций и образовательных программ^[5]. Магистратура кураторского знания описывалась в совершенно другом ключе: «в глобализированном мире, чтобы заниматься кураторством профессионально, специалисту необходимо широкое понимание процессов и межкультурного контекста», под влиянием которых формируется любое кураторское действие и решение. «В то время как курс по кураторской практике фокусируется на механизмах организации выставок, работе в дискурсивной сфере, которая определена протоколами работы музея или другой художественной организации, курс по кураторскому знанию исследует множество запланированных и побочных процессов» (и отношений между партиями-участниками), которые запускает или делает видимыми выставка^[6].

Противопоставление кураторского знания и практики в сознании куратора формируется уже в университете. За два года обучения в магистратуре «Кураторской практики» у нас было лишь одно совместное занятие со студентами «Кураторского знания», которое прошло в атмосфере глобального непонимания и неловкости. Будучи студентами, мы уже говорили на разных языках и стремились решать разные проблемы — при том, что проблемы курса по Знанию казались «надуманными» студентам-практикам; и наоборот — проблемы практиков выглядели «слишком банальными» для студентов Знания.

Голдсмит — не единственный университет, где актуально такое противопоставление. Кураторская магистратура в Королевском Колледже Искусства в Лондоне также делает акцент на «развитие способности позиционировать собственную практику» в междисциплинарном и многокультурном контексте, которая противопоставляется «техническому» навыку организации выставок и мероприятий^[7]. Похожий подход демонстрирует курс «Культура кураторства» (Cultures of the Curatorial) в Академии Визуальных Искусств в Лейпциге,  где студентам предложено работать с утопической картиной мира: фантазировать, каким мог бы быть мир и каким они хотели бы его видеть. «Для полного погружения в утопию структура курса не предусматривает жестких дедлайнов, критериев оценок и всячески поощряет самые смелые эксперименты», — комментирует основатель курса Беатрис фон Бисмарк^[8]. Здесь важно отметить, что вышеперечисленные кураторские программы являются безусловными лидерами и образцами для других кураторских школ по всему миру, что позволяет предположить: противопоставление кураторской теории (знания) и практики — это признанная в профессиональной среде норма.

Что это означает для определения «Кураторской заботы»? В первую очередь: существование двух полярно противоположных кураторских идеологий заботы, которым не удается найти общий язык. Носители первой идеологии — выпускники курса кураторской практики — станут представителями «самой соблазнительной профессии в мире современного искусства»^[9]. Эти джет-сеттеры в модных костюмах воплощают образ Кристиана — главного героя фильма «Квадрат» (режиссер: Рубен Остлунд, 2017), образованного, привилегированного, успешного работника неолиберальной экономики. Ему — вероятно, как и мне в свое время, на одной из магистерских кураторский лекций — была предложена такая максима кураторской практики: не пытайся обосновать, почему твой проект важен на мировом уровне — и вместо этого объясни, почему он важен именно для тебя. В условиях Кураторского лектория эта максима предполагает, что куратору необходимо честно разобраться и признать тот багаж, который он неизбежно приносит в профессию: свое происхождение, воспитание, ценности, цели и предрассудки, определяющие  в будущем характер и гражданскую позицию проектов, которые он создаст в течение своей карьеры. Интересно, что в условиях конкурентного и нестабильного рынка кураторского труда эта максима применяется уже совсем иначе. Куратору по-прежнему полезно знать себя и свои лимиты. Однако не для того, чтобы фильтровать проекты, а наоборот — научиться манипулировать и уметь подстроиться под любой проект, чтобы повысить собственную конкурентоспособность. Как следствие — обвинения в оппортунизме, потребительском поведении и конъюнктуре, которые начинаются с кураторов этой категории, однако постепенно становятся стереотипом для всего профессионального сообщества современных кураторов.

Носители второй идеологии — кураторства как знания — в первую очередь позиционируют себя как «думающих субъектов»^[10] и представителей философии, согласно которой все события, объекты, люди, времена и локации могут быть потенциально соединены и связаны. Цель образования в этом ключе — донести идеи и показать примеры того, что посредством производства новых связей и выявления прежде неактуальных соединений, осуществляя межкультурные и интердисциплинарные переводы и интерпретации, куратор способен создавать новое знание о мире и его процессах, которое не пассивно описывает мир, а в корне меняет его. В этом смысле кураторство преподносится студентам как серьезная сила, которая приходит с не менее серьезной ответственностью за решения и действия. Так, максиму второй идеологии можно сформулировать как вопрос лимитов кураторской ответственности: какое количество информации в точке А (о том или ином событии, области, организации, человеке, объекте) можно считать достаточным для принятия решения в точке Б (делать ли проект, принимать ли финансирование, работать ли с художником, подписывать ли контракт с институцией)? Как определить и сформулировать критерий ответа на этот вопрос? Поиск ответа, определение критериев и структурированное рассуждение по этому поводу занимает всю кураторскую карьеру, плодами которой становятся теории кураторской практики,  узкопрофильные книги и конференции,  целые школы мысли, собирающие множество последователей. Однако вопрос монетизации кураторского Знания часто остается без внимания: как в классной комнате, так и за ее пределами.

 

3. Кризис настоящего

Кризис кураторской заботы — это кризис профессионального самоопределения, который симптоматичен для современности, где каждый, у кого есть профиль в соцсети, — самодостаточный куратор. Это также и кризис современной системы образования — так как оба типа курсов и вытекающие из них профессиональные философии романтизируют образ куратора и готовят студента к роли, которой не существует в реальности. В случае с Curating недостижимый образ куратора-суперзвезды задан наследием прошлого: практиками супер-людей Харальда Зеемана и Ханса-Ульриха Обриста. В случае с the curatorial это утопический образ куратора будущего,  который буквально двигает пласты реальности силой собственной мысли, выявляя и материализуя новые смыслы. Нельзя сказать, что тем или другим не свойственна практика заботы. Проблема в том, что в обоих случаях ее адресат не находится в одном времени и пространстве с куратором: эта забота либо основана на неактуальном прецеденте, либо спекулирует и ориентируется на потенциальные проблемы будущего.

Где найти куратора настоящего? И как будет манифестирована его забота? Возможно, ответ найдется в бытовых решениях кураторов, которые были приняты моментально и прагматично — без претензии на прекрасный новый мир или в продолжение традиции. В марте этого года, например, когда началась первая волна коронавирусной пандемии, вместо того, чтобы проблематизировать постковидную реальность современного искусства, или торговаться с государством о поддержке, или разрабатывать стратегии действий, Каролин Кристоф-Бакарджиев  и ее команда принимает решение работать по 16 часов в сутки, чтобы перевести их музей в онлайн-режим  и наладить доступ к его материалам для итальянцев и международной публики^[11]. Ее действия не были продиктованы протоколом: это было выражение личной и гражданской позиции, которая сработала в стрессовой ситуации как рефлекс — как если ударить молоточком по колену. Инстинктивный ответ куратора настоящего времени, берущего на себя ответственность и отвечающего действием на условия полной неопределенности — такое не может не вызывать уважения в профессиональном сообществе кураторов, большинство из которых (по разным причинам) наблюдало за ее действиями из дома. Это, однако, и иронично — если вспомнить о железной позиции Кристоф-Бакарджиев касательно титула «куратор»: она не видит в нем смысла, предпочитая ему «агента»^[12].

Примечания

1. ^ Вhaskar M. Curation: The Power of Selection in a World of Excess. London: Piatkus Books, 2016. P. 73.
2. ^ Stoppard L. Everyone’s a Curator Now // The New York Times, 03/03/2020. Доступно по https://www.nytimes.com/2020/03/03/style/curate-buzzword.html.
3. ^ Эрнандес-Наварро M. Требования куратора: об этике преданности // «Художественный журнал», 2011 (83).
4. ^ Bhaskar M. Curation: The Power of Selection in a World of Excess. Р. 15–21.
5. ^ Выдержка из описания курса MFA Curating на сайте университета Голдсмит. Доступно по https://www.gold.ac.uk/pg/mfa-curating/.
6. ^ Выдержка из описания курса MRes Curatorial/ Knowledge на сайте университета Голдсмит. Доступно по https://www.gold.ac.uk/media/docs/programme-specifications/mres-curatorial-knowledge.pdf.
7. ^ Выдержка из описания курса MA Curating Contemporary Art на сайте Королевского Колледжа Искусства. Доступно по https://www.rca.ac.uk/study/programme-finder/curating-contemporary-art-ma/.
8. ^ von Bismarck B. Curatorial Approach Marathon. Institut für Raumexperimente. Public Lecture (10 December 2010). Доступно по https://vimeo.com/75981309.
9. ^ Мilevska S. Becoming-Curator // The Curatorial: A Philosophy of Curating (edited by Martinis J.P.). Bloomsbury Publishing, 2013. P. 70.
10. ^ Там же.
11. ^ Pes J. & Rea N. A World-Famous Curator Is Working 18-Hour Days to Put One of Italy’s Top Museums Online So Italians Can Visit From Quarantine // ArtNet.com (10/03/2020). Доступно по https://news.artnet.com/art-world/coronavirus-italy-directors-1798908. 
12. ^ The secret agents’ press conference. Frieze.com (29/10/2010). Доступно по https://www.frieze.com/article/secret-agents’-press-conference.